Действующее законодательство исходит из имущественной независимости юридического лица как константы гражданского права и основы ведения должником своей предпринимательской деятельности в качестве самостоятельной правоспособной единицы. Вместе с тем предпринимательская группа является результатом формирования тесных экономических связей. В ситуации банкротства — все намного сложнее. В материале рассмотрим особенности понятия предпринимательской группы как должника в банкротстве и взаимоотношений субъектов группы в ситуации банкротства.
Сама по себе структура предпринимательской группы и ее субъектный состав совершенно неоднородны: в качестве ее членов могут выступать не только юридические лица, но и индивидуальные предприниматели, а также самозанятые, между которыми возникают внутригрупповые экономические связи в виде перемещения активов, совершения сделок, основанных, как правило, на нерыночных условиях и не имеющих направленности на достижение реального экономического обоснования.
Кроме того, между указанными лицами возникают отношения контроля, при которых субъект предпринимательской группы фактически утрачивает самостоятельность и независимость. При некоторых обстоятельствах подконтрольное лицо порой может совершать действия, противные собственным индивидуальным интересам.
При этом за каждым членом предпринимательской группы закрепляется определенный функционал. При его реализации такое лицо «обрастает» независимыми кредиторами, связанными только с той частью функционала, которая закреплена за конкретным членом предпринимательской группы. Это может означать, что член предпринимательской группы для независимых кредиторов выглядит независимым субъектом гражданских правоотношений, но фактически реализует лишь часть функций, закрепленных за ними в целях достижения целей деятельности самой группы.
Можно сделать вывод о том, что с точки зрения действующего законодательства такая интерполяция права субъектами гражданских правоотношений в виде создания экономически единого субъекта из формально-юридически независимых участников гражданских правоотношений в отсутствие правового регулирования может быть квалифицирована как оппортунистские действия, которые применительно к правоотношениям несостоятельности впоследствии перетекают в конкурсный оппортунизм1 по отношению к независимым кредиторам.
Так, в ситуации, когда у члена предпринимательской группы или всей группы возникают признаки неплатежеспособности и/или недостаточности имущества, независимые кредиторы фактически лишаются возможности получить удовлетворение собственного требования, возникшего вследствие неисполнения должником обязательства перед ними, поскольку активы группы, как правило, распределены между всеми ее членами в зависимости от функционала самой группы2. Будучи кредитором одного члена предпринимательской группы и фактически взаимодействуя с ней как с субъектом экономических отношений, юридически такой кредитор не может претендовать на возможность погашения своего требования от члена предпринимательской группы ввиду невозможности инициирования дела о банкротстве в отношении всей предпринимательской группы.
цитируем документ
Анализируемая группа компаний не являлась искусственно раздробленным на самостоятельные организации образованием. Ее разделение на отдельные юридические лица основано на функциональном распределении обязанностей. В ситуации, когда члены такой группы действуют скоординированно для достижения единой бизнес-цели, имущественный кризис, в случае его возникновения, охватывает, как правило, всех участников группы, а не отдельные организации. В таком случае действительно не исключается возможность создания бенефициарами группы условий для максимально возможного погашения обязательств, возникших из отношений по предоставлению компенсационного финансирования (для изъятия этого финансирования) в ущерб интересам независимых кредиторов, то есть для переложения на последних риска утраты компенсационного финансирования, что противоречит требованиям пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.
Определение ВС РФ от 07.06.2024 № 305-ЭС20-2701 по делу № А40-286599/2019
Таким образом, само по себе отсутствие закрепления понятия предпринимательской группы как субъекта гражданских (предпринимательских) правоотношений и правоотношений несостоятельности уже достаточно серьезная проблема, поскольку фактически нивелирует все действующие механизмы формирования конкурсной массы в рамках дела о банкротстве члена предпринимательской группы, в том числе такой механизм, как оспаривание внутригрупповых сделок.
Так, положения ст. 61.1, 61.2, 61.3 Закона о банкротстве, п. 1 постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 № 63 предусматривают возможность оспаривания платежа, который был совершен в период подозрительности при условии, что должник не получил встречного исполнения по данному платежу, сделка была совершена в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов или сделка была совершена с предпочтением.
Доказывание взаимозависимости должника с другими членами предпринимательской группы
Очевидно, что если сделка была совершена между членами предпринимательской группы, объективно осознающими, что у одного из них возникают признаки неплатежеспособности и/или недостаточности имущества, и направлена на сохранение актива под контролем остальной группы, не обладающей признаками неплатежеспособности целиком, но не желающей восстанавливать финансовое состояние предполагаемого должника, проблем в оспаривании не возникает.
В данном случае возникают сложности с доказыванием взаимозависимости между членами предпринимательской группы и должником. Как правило, информацией о такой аффилированности обладают кредитные организации, либо же такие сведения находятся в распоряжении уполномоченного органа, при этом независимым кредиторам объективно сложно представить доказательства, подтверждающие взаимозависимость между должником и другим членом группы в ситуации, если в открытых источниках отсутствуют сведения об общности структуры группы, контроля над ней и руководящего должником и ответчиком состава.
Между тем судебная практика в таких ситуациях встает на сторону независимых кредиторов, сокращая для них предмет доказывания для инициирования производства по обособленному спору о признании сделки недействительной, предполагая, что суды должны оказывать содействие таким кредиторам в сборе доказательств, подтверждающих совершение сделки, направленной на причинение какого бы то ни было вреда имущественным кредиторам, в том числе за счет оказания предпочтения и т.д.
Определение соотношения структуры группы и места должника в группе и возможности претендовать на отчужденный актив
Структура предпринимательской группы неоднородна и, учитывая отсутствие законодательного урегулирования внутригрупповых правоотношений до возникновения признаков неплатежеспособности, фактически оставлена на усмотрение собственников предпринимательской группы. При этом такую структуру в любой момент можно изменить, что не может давать независимым контрагентам группы каких-либо гарантий в части стабильности финансового состояния какого бы то ни было члена предпринимательской группы, несмотря на то, что добросовестность участников гражданских правоотношений предполагается в силу ст. 10 ГК РФ.
Между тем предпринимательская группа все еще не является участником гражданских правоотношений, а ее член не обладает собственной автономией в принятии решений об осуществлении предпринимательской деятельности.
цитируем документ
...когда отношения сторон являются сложноструктурированными и опосредуются чередой запутанных и связанных между собой сделок, правильная квалификация совокупности юридически значимых действий сторон должна осуществляться посредством сопоставления фактических обстоятельств, имевших место до инициирования оспариваемых действий, и обстоятельств, возникших после совершения сторонами всех операций.
Определение ВС РФ от 23.06.2021 № 305-ЭС21-3961 (1-3)
Иными словами, поскольку предпринимательская группа выступает единым экономическим субъектом с внутригрупповым движением активов и пассивов, однако юридически принадлежность имущества все же подчиняется принципу имущественной обособленности с точки зрения регламентации гражданским законодательством права собственности, необходимо определять, имели ли независимые кредиторы возможность рассчитывать на удовлетворение собственного требования за счет имущества, которое находилось во временном владении должника в условиях перемещения активов внутри группы, или же такое имущество принадлежало на праве собственности должнику.
Определение назначения платежа
Любые платежные операции, подпадающие под признаки подозрительности, подлежат оспариванию в рамках дела о банкротстве, что означает, что движение денежных средств в отсутствие документации об основании платежа или совершенное при иных условиях, так или иначе посягающих на права и законные интересы кредиторов должника может и должно быть оспорено в силу положений ст. 20.3, 129 Закона о банкротстве.
Между тем, как указано выше, сама по себе структура группы предполагает возможности внутригруппового движения активов, в том числе денежных средств.
Осуществление предпринимательской деятельности без привлечения кредитных денежных средств представляется маловероятным. При этом кредитные организации максимально возможно обеспечивают свои требования за счет залогов и поручительств, которые, как правило, выдаются другими членами предпринимательской группы, в то время как независимые кредиторы зачастую не могут получить соответствующего обеспечения по денежному обязательству. В то же время иной член предпринимательской группы может перенаправлять потоки денежных средств через расчетные счета должника.
цитируем документ
...в ситуации, когда контролирующее лицо произвело компенсацию за изъятый ранее актив, по общему правилу отсутствуют основания для возложения на такое лицо ответственности по долгам подконтрольного общества.
Определение ВС РФ от 18.08.2023 № 305-ЭС18-17629
В таких случаях должник не является обязанным перед другим членом группы и может перенаправлять денежные средства другим участникам предпринимательской группы, не распоряжаясь ими по иным целям (например, Определение ВС РФ от 28.03.2019 № 305-ЭС18-17629).
В этом случае формально платеж может подпадать под признаки подозрительности сделки, но фактически должником не были использованы указанные денежные средства в нарушение имущественных прав кредиторов, поскольку фактического самостоятельного распоряжения денежными средствами не происходит, они не попадают во владение и пользование должника по причине иной направленности характера финансирования.
Исходя из того, что одним из обязательных признаков недействительности подозрительной сделки является причинение вреда кредиторам должника, факт причинения вреда должен доказываться лицом, оспаривавшим сделку (ст. 9, 65, 66 АПК РФ). При этом процессуальный оппонент несет бремя опровержения этих обстоятельств.
цитируем документ
Следовательно, вопрос о возможном причинении контролирующими лицами вреда кредиторам должен разрешаться посредством сопоставления имущественного состояния должника, имевшегося до всей совокупности приведенных операций, с тем финансовым положением, в котором он находился после совершения сторонами этих операций.
Определение ВС РФ от 18.08.2023 № 305-ЭС18-17629
Аналогичная позиция высказана ВС РФ в Определении от 31.01.2023 № 305-ЭС19-18803 (10), согласно которой этими действиями (совершение транзитных операций) общество вред кредиторам должника не причинило и не могло причинить, так как имущественная масса другого общества не уменьшилась.
В Определении от 07.06.2024 № 305-ЭС20-2011(7) ВС РФ последовательно продолжает позицию об отсутствии вреда имущественным правам кредиторов в понимании ст. 2 Закона о банкротстве, указывая, что:
цитируем документ
Следовательно, сумму, полученную обществом с предпочтением, надлежало исчислять исходя из анализа совокупности внутригрупповых операций по списанию средств со счета должника и зачислению на этот счет. Бремя доказывания образования предпочтения в соответствии с приведенной методикой расчета лежит на оспаривающем расчетную операцию лице.
Статья 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации
Однако в таком случае возникает юридическое противоречие: кредиторы должника фактически вступают в правоотношения с предпринимательской группой, которая исполняет обязательство перед таким кредитором за счет производственных и иных ресурсов предпринимательской группы, как с единым субъектом экономической деятельности, однако кредиторы должника могут получать удовлетворение собственного требования исключительно за счет имущества одного члена группы, входящего в конкурсную массу несостоятельного члена предпринимательской группы.
Таким образом, происходит уменьшение имущественной массы, за счет которой возможно погашение требований кредиторов, вступавших в фактические правоотношения с более крупным участником предпринимательской деятельности, поскольку в силу принципа имущественной обособленности объем такой массы ограничен имуществом, принадлежащим на праве собственности должнику, при этом предпринимательская группа теряет соответствующие активы в силу отсутствия эффективного менеджмента самой группой.
В процедуре конкурсного производства конкурсный управляющий обязан совершать действия, направленные на возврат имущества должника, находящегося во владении третьих лиц, что предполагает оспаривание сделок, однако в ситуации, когда должник не пользовался этими денежными средствами в действительности, такие сделки также не подлежат оспариванию по причине их транзитного характера и отсутствия причиненного имущественным правам кредиторов вреда.
Представляется, что концептуально такой подход участников правоотношений к построению бизнес-модели в целом не соответствует принципу справедливости осуществления предпринимательской деятельности в целом, поскольку допускает проявления конкурсного оппортунизма в виде использования механизмов процедур несостоятельности и банкротства для сохранения собственных активов под контролем предпринимательской группы, члены которой не обладают признаками неплатежеспособности.
Банкротство предпринимательской группы целиком
В обязанности конкурсного управляющего входит оспаривание сделок, совершенных должником или за счет имущества должника.
Между тем возникают ситуации, при которых процедуры банкротства вводятся в отношении всех членов предпринимательской группы с утверждением разных арбитражных управляющих.
В таком случае управляющий обязан обратиться в суд с заявлением о признании сделки, совершенной в том числе с другим членом группы, недействительной и применении последствий недействительности.
Фактически оспаривание сделки с ответчиком, который не способен исполнить требование о применении реституционных последствий, носит формальный характер и проявляется в совершении бессмысленных с точки зрения формирования конкурсной массы действий.
Однако, с другой стороны, члены предпринимательской группы имеют различных кредиторов, которые вправе рассчитывать на погашение собственного требования за счет активов всей предпринимательской группы. В связи с этим управляющий обязан обратиться в суд с заявлением о включении собственного требования в реестр требований кредиторов ответчика, бывшего другим членом предпринимательской группы (Определение ВС РФ от 21.12.2023 № 305-ЭС23-17943).
Однако в таком случае возникает вопрос о целесообразности оспаривания сделки в ситуации, когда у несостоятельного ответчика — члена предпринимательской группы может не быть достаточного количества активов для погашения уже включенных в реестр требований кредиторов требований, а также требования должника.
С учетом этого деятельность арбитражного управляющего по наполнению конкурсной массы должна носить рациональный характер, не допускающий бессмысленных формальных действий, влекущих неоправданное увеличение расходов на проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, и прочих текущих платежей, в ущерб конкурсной массе и интересам кредиторов.
цитируем документ
...возбуждение по инициативе арбитражного управляющего судебных производств по заведомо бесперспективным требованиям может указывать либо на его непрофессионализм, либо на его недобросовестность, влекущие для конкурсной массы дополнительные издержки. Уменьшение конкурсной массы, вызванное подобными неправомерными действиями, может являться основанием для взыскания с арбитражного управляющего убытков.
Определение ВС РФ от 29.01.2020 № 308-ЭС19-18779
Представляется, что в данном случае проблемным моментом является именно сама по себе целесообразность оспаривания внутригрупповой сделки, поскольку исполнение судебного акта будет крайне маловероятным в ситуации, когда управляющий осведомлен об отсутствии имущества у должника — ответчика по сделке, однако управляющий в любом случае обязан действовать в интересах кредиторов, что допускает проявления формального подхода к оспариванию внутригрупповых сделок и последующему включению в реестр требований кредиторов должника-ответчика.
1 Подробнее см.: Механизм реализации принципа добросовестности в сфере несостоятельности (банкротства): монография / Кравченко А.А. — М.: Юстицинформ, 2022. С. 132.
2 Для целей настоящей статьи не будем принимать во внимание недвижимое имущество, поскольку, как правило, такое имущество находится в залоге у кредитных организаций.