Как изменится место России в глобальных цепях создания добавленной стоимости

Такое видение ее перспектив представили ученые Института народнохозяйственного прогнозирования (ИНП) РАН в недавнем докладе «Трансформация мировой экономики: возможности и риски для России».

Несмотря на то, что российская экономика слабо встроена в восходящие глобальные цепи стоимости (ГЦС), за счет реэкспортируемой добавленной стоимости она глубоко включена в систему мировых торгово-экономических отношений. Данное обстоятельство налагает довольно жесткие ограничения на контуры трансформации торгово-экономических отношений России с внешним миром, указывают эксперты ИНП.

По их подсчетам, конечный продукт России на 90% обеспечивается отечественной добавленной стоимостью, на 3,8% — ЕС, на 2,1% — Остальным миром, на 1,5% — Китаем, на 0,8% — США. В свою очередь, добавленная стоимость России на 0,9% обеспечивает создание конечного продукта ЕС, на 1,5% — Турции, на 0,8% — Кореи, на 4,2% — Казахстана. В данной структуре авторы доклада учли не только прямые экспортно-импортные поставки, но и весь комплекс косвенных связей между отраслями стран.

«На наш взгляд, в условиях высокой неопределенности будущих контуров развития мировой экономики возможным подходом к оценке перспектив внешнеэкономических связей является нормативное прогнозирование. В рамках такого прогноза в качестве сценарных условий можно рассматривать изменение взаимного участия стран в создании их конечного продукта», — поясняют, на чем основаны их выкладки, авторы доклада.

Как пример они сообщают, что снижение российской добавленной стоимости в структуре конечного продукта ЕС в два раза повлечет снижение ВВП России на 4,2%, причем не только снижение промежуточного экспорта на 18,4%, но и промежуточного импорта на 4,4%.

«Если даже удастся сохранить уровни суммарных выпусков обеих сторон (например, в ЕС путем возмещения российской „изъятой“ добавленной стоимости из Остального мира, в России — путем реализации „излишков“ в Китай), трансформации в межстрановых промежуточных потоках неминуемы», — утверждают ученые ИНП.

В своих материалах они приводят изменение межстрановых промежуточных потоков (то есть промежуточных экспортно-импортных потоков) вследствие реализации такого сценария. Помимо понятного снижения промежуточного экспорта из России в ЕС на 53% и роста промежуточного экспорта в Китай на 117%, авторам сценария потребовалось перенаправление всех экспортных и отдельных импортных потоков России.

Таким образом, делают они вывод, если даже удастся перенаправить основные экспортные потоки с сохранением уровня производства, данный процесс будет сопровождаться масштабной реструктуризацией внешнеэкономических связей со всеми странами. Отраслевой разрез подобных сценариев позволил аналитикам ИНП получить более детальную картину возможных изменений внешнеэкономических связей России.

Они приводят фрагмент стоимостной структуры конечного продукта стран в разрезе трех укрупненных отраслей: энергетические ресурсы (добыча энергоресурсов и нефтепереработка), машиностроение (все отрасли машиностроения: компьютерное, электронное и оптическое оборудование; электрическое оборудование; машины и оборудование; автомобили, прицепы и полуприцепы; другое транспортное оборудование; ремонт и монтаж машин и оборудования), остальные отрасли. Выбор отраслей и стран нацелен на текущих и потенциальных партнеров, а также на отрасли, в наибольшей степени задействованные во внешней торговле.

Из этих данных следует, что наибольшая доля участия иностранной добавленной стоимости в создании конечного продукта России приходится на страны ЕС: 2,9% машиностроения и 6,5% остальных отраслей ЕС в машиностроении России, 1,7% — в энергоресурсах, 3,2% — в остальных отраслях.

«Таким образом, машиностроение России от остальных отраслей ЕС зависит даже больше, чем от машиностроения ЕС», — отмечают эксперты ИНП.

В создании конечного продукта России также высок уровень участия «Других стран», Китая. Среди агрегированных трех отраслей России наименьшую долю отечественной добавленной стоимости в структуре конечного продукта показывает машиностроение — 74%, тем самым демонстрируя высокую зависимость данной отрасли от промежуточного импорта. Зависимость российского машиностроения от ЕС почти «зеркально» отражается в показателях участия российских энергоресурсов в создании конечного продукта ЕС: в стоимостной структуре конечного продукта энергоресурсов доля российских энергоресурсов составляет 7,6%, остальных отраслей России — 4,7%. Поэтому, отмечают авторы доклада, участниками сценариев трансформации внешнеэкономических связей национальных экономических систем стали именно эти отрасли и страны. В качестве потенциальных партнеров России в сценариях они рассматривают Китай, страны Юго-Восточной Азии, Индию.

По оценке ученых ИНП снижение участия российских энергоресурсов в создании конечного продукта ЕС на две трети может привести к сокращению промежуточного экспорта энергоресурсов России почти на 30%, промежуточного экспорта энергоресурсов в ЕС — на 74%, выпусков добычи энергоресурсов и нефтепереработки — на 17%, промежуточных поставок остальных отраслей в добычу энергоресурсов и нефтепереработку — на 17%, ВВП — на 2,5%. Но если добавленную стоимость российских энергоресурсов в конечном продукте ЕС заменить на их участие в конечном продукте Китая (на 2/3), ЮВА (на 1/6), Индии (на 1/6), уровень производства отраслей России сохранится. При этом, если Китай, ЮВА и Индия эквивалентно уменьшат свое участие в стоимостной структуре конечного продукта «Других стран», а ЕС, наоборот, возместит недостающие энергоресурсы из «Других стран», то выпуски всех стран и отраслей могут быть сохранены на базовом уровне.

«Но такая стабильность потребует кардинальной (не всегда выполнимой) реструктуризации потоков промежуточного экспорта и импорта, причем не только энергоресурсов, но и остальных отраслей», — констатируют аналитики ИНП.

По их оценкам, сокращение доли добавленной стоимости машиностроения ЕС в конечном продукте России на 66%, восполненной на 1/3 импортозамещением, на 2/3 — участием китайского машиностроения, может привести к росту выпуска машиностроения России на 3,7%, Китая — на 0,3%, снижению производства машиностроительной продукции ЕС на 0,5%, росту производства остальных отраслей России на 0,1%. При этом сокращение российского промежуточного импорта машиностроительной продукции из ЕС может составить в остальные отрасли — 81%, в добычу энергоресурсов и нефтепереработку — 82%, в машиностроение — 69%, остальных отраслей в машиностроение — два раза. Данное сокращение должно возместиться импортозамещением, а также двукратным ростом машиностроительного промежуточного импорта из Китая в остальные отрасли и машиностроение.

«Как видим, прямые поставки снижаются более чем на 2/3, причина чего, по всей видимости, кроется в продолжении косвенных поставок машиностроительной продукции ЕС в Россию через другие отрасли и страны, поддерживающих участие добавленной стоимости машиностроения ЕС в конечном продукте России на уровне не ниже одной трети базового», — полагают авторы доклада.

Согласно их подсчетам, сценарий снижения машиностроительной продукции ЕС в валовом накоплении основного капитала России (то есть конечного импорта машиностроительной продукции из ЕС) на 66%, замещения ее на 2/3 поставками из Китая и на 1/3 — на основе российского импортозамещения потребует роста выпуска продукции машиностроения России на 7,1%, остальных российских отраслей — на 0,24%, машиностроения Китая — на 0,5%.

«На наш взгляд, несмотря на условность приведенных количественных выходных параметров сценариев, определяемую возможностью выполнения сценариев „при прочих равных условиях“, они формируют дополнительное понимание тех проблем, с которыми может столкнуться российская экономика в результате реструктуризации мировой экономики», — считают ученые ИНП РАН.