Догонят ли законодательство и практика искусственный интеллект на пути в цифровое будущее?

2024 г. — последний год реализации Национальной программы «Цифровая экономика Российской Федерации». С 2025 г. развитие цифровых технологий и искусственного интеллекта будет проходить в рамках нового национального проекта — «Экономика данных». В свою очередь, политика, направленная на включение цифровых технологий в сферы общественного взаимодействия, активизирует законопроектную деятельность, в ходе которой принимаются самые важные регуляторные решения.

В 2024 г. из законов, принятых по вопросам цифровизации и ИИ, содержащих значимые нововведения, можно выделить Федеральный закон от 30.01.2024 № 1-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон „Об обращении лекарственных средств“ <…>».

Закон установил новый порядок взаимодействия между органами власти, организациями и заявителями, участвующими на различных этапах проверки, необходимой для регистрации лекарственных средств на территории России. Соответствующие переписки теперь будут вестись через портал «Госуслуги» (ЕПГУ) или Единую государственную информационную систему в сфере здравоохранения (ЕГИСЗ).

Среди прочих процессов оцифрован будет также порядок взаимодействия при:

• решении вопроса о выдаче задания на проведение экспертиз, а также в рамках их проведения;

• решении вопроса о возможности рассматривать лекарственный препарат для медицинского применения в качестве орфанного;

• выдаче регистрационного удостоверения лекарственного препарата в форме выписки из государственного реестра лекарственных средств.

Учитывая многоступенчатость процесса регистрации лекарственных средств, применение нового способа взаимодействия позволит существенным образом сократить временные издержки, сделает процесс регистрации более удобным для российских производителей и импортеров. Это также ускорит процесс поступления новых отечественных и зарубежных лекарств на российский рынок. Поэтому подготовка к процессу взаимодействия через ЕПГУ и ЕГИСЗ в преддверии 2025 г. — одна из основных задач для тех, кто планирует осуществить регистрацию лекарств в ближайшее время.

Также в контексте цифровизации и ИИ следует обратить внимание на несколько законопроектов. В законопроекте № 718834-8 предлагается закрепить обязательное получение согласия гражданина, голос которого был воссоздан при помощи в том числе ИИ, на обнародование и использование такого голоса. В то же время видится, что предлагаемый механизм не сможет в полной мере обеспечить защиту прав носителя голоса. В связи с этим можно ожидать доработки проектируемого регулирования посредством конкретизации правовых конструкций.

Вопросу цифровизации судопроизводства посвящен законопроект № 758177-8. Им предлагается создать правовую основу для электронного оборота процессуальных документов в рамках платформы «Госуслуги» и дистанционного участия в производстве по делам об административных правонарушениях. В целом данная инициатива находится в русле цифровизации судопроизводства России — уже сейчас имеется возможность подачи документов в суды общей юрисдикции и ВС РФ через «Госуслуги». Возможно, предложенный вариант регулирования будет способствовать решению давно назревшей проблемы в виде отсутствия единой платформы для доступа к правосудию в рамках различных видов судопроизводства.

Судебная практика в отсутствие специального регулирования в отношении ИИ стала ключевым каналом определения юридических рамок работы с подобными технологиями. При этом, хотя количество дел, касающихся использования ИИ, постепенно возрастает (и этот процесс, весьма вероятно, будет только усиливаться), сегодня судебная практика и руководящие подходы в этом направлении только формируются и характеризуются фрагментарностью.

Так, разработка технологий ИИ при помощи грантовой поддержки, а также передача прав на него в формате программного обеспечения (лицензионные договоры и договоры об оказании услуг) в условиях расширения практики их применения в самых разных областях закономерно стали предметом целого ряда судебных разбирательств. Подобные споры в своем большинстве не характеризуются какими-то специфическими особенностями и затрагивают претензии относительно неисполнения стороной обязательств по разработке и передаче прав на объекты в области ИИ.

Так, возникают споры о расторжении лицензионных договоров в связи с нарушением договорных обязательств. Истцом (лицензиатом) указывается, что фактической передачи секрета производства (ноу-хау), в частности аналитической ИИ-системы, не произошло. Суды в удовлетворении исковых требований отказывают, ссылаясь на подписанный сторонами акт оказанных услуг, по которому весь передаваемый секрет производства (ноу-хау) был принят без каких-либо претензий (постановление СИП от 21.05.2024 № С01-528/2024 по делу № А65-36782/2022, постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 12.12.2023 по делу № А65-36782/2022).

В другом деле ВС РФ рассматривал неисполненный договор о предоставлении бюджетного гранта на разработку в сфере ИИ. Грантополучателем в установленный срок разработка завершена не была, в связи с чем договор был расторгнут в судебном порядке, а переданные по договору средства были взысканы как неосновательное обогащение (Определение ВС РФ от 07.04.2022 № 305-ЭС22-3486 по делу № А40-247221/2020).

В 2024 г. российские суды впервые столкнулись с большим количеством споров, связанных с использованием ИИ. Эти дела не только выявили ключевые правовые вызовы, но и обозначили направления, требующие дальнейшего развития законодательства и судебной практики.

Первое, что стоит отметить, — это продолжение дискуссий о правовом статусе произведений, созданных с использованием ИИ. В одном из дел суд рассматривал вопрос об охраноспособности изображений, которые были созданы с помощью нейросети, но с последующей доработкой человеком. Несмотря на доводы ответчика о том, что такие изображения не являются результатом творческой деятельности человека, суд установил, что использование ИИ не исключает возможности признания таких произведений объектами авторского права (постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 28.11.2024 по делу № А32-40085/2024).

Ключевым фактором стала идентификация конкретного лица, которое внесло творческий вклад в создание результата, и подтверждение передачи прав правообладателю. Это решение подтвердило необходимость четкой фиксации роли человека в процессах, связанных с ИИ, для обеспечения правовой защиты результатов интеллектуальной деятельности. В аналогичном деле суд посчитал, что использование одной из сторон спора технологии deepfake при создании видеоряда является лишь одним из инструментов обработки видео. Следовательно, итоговый продукт должен охраняться как произведение (постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 08.04.2024 по делу № А40-200471/2024).

Однако в контексте всех этих дел необходимо помнить недавние Рекомендации Научно-консультативного совета при Суде по интеллектуальным правам¹. По его мнению, нельзя во всех случаях презюмировать, что автором является тот, чьим трудом создано произведение. Необходимо, чтобы автор действительно приложил креативные усилия. Поэтому, если лицо создает продукт при помощи ИИ, оно должно быть готово показать, в чем выразилась креативность самого автора: формулирование промпта, последующая обработка результата работы ИИ и пр.

Из-за этого, в частности, наметился еще один тренд в судебной практике. Ответчики стали защищаться от исков правообладателей ссылкой на то, что продукт правообладателя на самом деле не должен охраняться как произведение, потому что является лишь результатом работы ИИ.

В ходе рассмотрения одного спора истец доказал факт нарушения исключительных прав на произведение, использованное ответчиком на сайте без соответствующего разрешения. Ответчик ссылался на то, что произведение было создано с использованием ИИ и, следовательно, не могло считаться охраняемым объектом. Однако истец четко продемонстрировал, что первоначальные «исходники» фотографий были сделаны самим автором (постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 06.02.2024 по делу № А42-3966/2023).

Поэтому если у автора (правообладателя) есть доказательства создания своего произведения, то его итоговый креативный продукт все равно будет подлежать охране, даже если он в последующем переработан при помощи ИИ.

Также нужно понимать, что большая часть споров, в которых речь идет об использовании ИИ, в настоящее время лежит в плоскости публичного законодательства. Так, подавляющее большинство таких споров касается веерных обзвонов должников банками и коллекторами при помощи ИИ-ботов. По закону должник должен дать на такую процедуру взаимодействия отдельное согласие. В противном случае это будет влечь административную ответственность по ч. 1 ст. 14.57 КоАП РФ (постановление Первого арбитражного апелляционного суда от 29.07.2024 по делу № А79-328/2024, постановление Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 15.07.2024 по делу № А07-2894/2024).

С учетом указанных дел можно сделать несколько выводов о текущем состоянии и перспективах правового регулирования в сфере ИИ:

• требуется формирование единых подходов к определению авторства и прав на результаты, созданные с использованием ИИ;

• необходимо понимать, что результат, созданный ИИ, необязательно будет охраняться как произведение;

• важно учитывать риски использования ИИ с точки зрения регуляторного законодательства.

В ближайшей перспективе суды, вероятно, столкнутся с новыми вызовами, включая споры об использовании больших массивов данных для обучения ИИ, ответственности за автономные действия алгоритмов и вопросы о защите прав потребителей при взаимодействии с системами, использующими ИИ. Развитие законодательства должно идти в ногу с технологическими изменениями, чтобы обеспечить баланс интересов правообладателей, пользователей технологий и потребителей. Важно, чтобы законодательные инициативы были направлены не только на защиту прав, но и на стимулирование инноваций в сфере ИИ, создавая правовую определеность и стабильность для всех участников правоотношений

1 Рекомендации Научно-консультативного совета при Суде по интеллектуальным правам по вопросам, связанным с определением критериев творческой деятельности на примере фотографий // Журнал Суда по интеллектуальным правам. 2024. Сентябрь. № 3 (45). С. 9—10.