Мужчины в России ценят себя дороже, чем женщины, люди с высшим образованием – выше необразованных. На практике в случае гибели человека близкие получают десятую часть от названной респондентами «справедливой» суммы вне зависимости от пола и образования пострадавшего.
Росгосстрах вновь провел исследование о размере страховых выплат в случае гибели человека. Согласно опросу, проведенному в 35 городах России, в 2008 г. россияне оценивают свою жизнь в среднем в 4 млн руб. (год назад эта цифра составляла 2,9 млн). Именно такую сумму, по их мнению, должны получить близкие в случае гибели респондента.
Примечательно, что мужчины оценивают себя более чем в 2 раза дороже женщин: если первые называют сумму 5,3 млн, то вторые согласны на 2,5 млн руб. Такая самодискриминация – факт печальный, но логичный, если учесть, что женщин приучают оценивать себя «дешевле» мужчин в течение всей их жизни. Как известно, в России мужчина, выполняющий ту же работу, что и женщина, получает зарплату в среднем на 30–40% больше своей коллеги.
Опрос также показал, что высшее образование придает человеку «дополнительную стоимость» в его собственных глазах: респонденты с высшим образованием оценивают себя «дороже» тех, кто остался без такового. Если люди со средним образованием на вопрос о справедливой выплате в случае гибели человека называли в среднем сумму 2,9 млн, то лица с двумя-тремя высшими образованиями или ученой степенью говорили о 9,8 млн.
При этом реальный размер выплат граждане, как и год назад, считают недостаточным. Так считают 90% респондентов – цифра почти не изменилась с прошлого года. По факту выплаты обычно составляют сумму, гораздо более низкую, чем даже 2,5 млн руб., в которые оценивают себя российские женщины. Родные погибших в Москве от теракта на Черкизовском рынке в 2006 г. и от теракта в метро в 2004 г. получили по 100 тыс. руб. Семьи погибших при крушении аэробуса А310 в Иркутске (2006 г.) пассажиров получили по 162 тыс. руб. (сейчас введены поправки в Воздушный кодекс, согласно которым выплаты за гибель пассажира повышены до 2 млн руб.).
Близкие школьниц, погибших недавно при трагическом обрушении школы в Беляевке, получат, как объявлено, по 300 тыс. руб. Маловероятно, что какую-либо помощь получит семья учительницы, которая не смогла справиться с душевным потрясением от гибели своих учениц и последовавшего за этим допроса в прокуратуре и покончила жизнь самоубийством. Между тем в семье после гибели матери осталось двое сирот. Для сравнения: семьям погибших от теракта 11 сентября 2001 г. в Нью-Йорке выплатили по 1,5–4,5 млн долл., близкие погибших при крушении самолета Air France под Парижем получили по 1,5 млн долл. По расчетам гарвардского экономиста К. В. Вискузи, рост дохода в «Х» раз увеличивает стоимость жизни примерно в квадратный корень из «Х». В этом случае, учитывая разницу в подушевом ВВП между Россией и США, «справедливая» стоимость жизни среднего россиянина должна быть в 3,5 раза ниже американской, то есть составлять от 500 тыс. до 1,5 млн долл. Такие суммы россиянам даже и не снились.
Конечно, никакие деньги не возместят гибель близкого человека. Но, может быть, если бы страховщикам, и/или государству, и/или работодателю реально пришлось выплачивать крупные суммы за гибель человека, государственный механизм был бы переналажен в пользу «живого» гражданина. Но пока порядки в нашей стране вполне себе людоедские – это видно хотя бы по качеству дорог, по которым не каждая машина проедет (в том числе не каждая машина «скорой помощи»).
Тем не менее брать свою судьбу в собственные руки и покупать страховой полис граждане не спешат. В вопросе выплат по факту гибели человека сограждане рассчитывают прежде всего на работодателя и государство. В прошлом году в зависимости от имущественного положения 58–70% опрошенных отвечали, что платить должно предприятие, по вине которого произошла смерть человека, 45–49% считали, что платить должно государство (на вопрос: «Кто должен платить в случае гибели человека?» – можно было давать больше одного ответа). В текущем году доля полагающихся на страхование также не превышает 20%. Количество реально застраховавших свою жизнь даже среди богатых людей составляло в 2007 г. меньше 5%. Сегодня, год спустя, на рынке страхования жизни вообще наблюдается регресс.
В первом полугодии 2008 г. сборы премии по этому виду страхования составили только 68% от прошлогоднего показателя. Это объяснимо, если учесть ситуацию: мировой финансовый кризис подрывает остатки доверия к длительным вложениям (если у кого-нибудь в этой стране они еще оставались после череды финансовых потрясений последних 15 лет), высокая инфляция тоже работает «против», а не «за» долгосрочных полисов. Плюс – а вернее, минус – прыгающие курсы валют, усиливающие валютные риски, так что непонятно, в какой валюте делать накопления.
Страховать жизнь, покупая полис на длительное время, сейчас попросту невыгодно: выгоднее положить деньги в банк под более высокий процент, а жизнь, если есть опасения, застраховать на срок 1–2 года. Так россияне и поступают (см. диагр. 1) – вклады в банки в рублях наиболее популярны.
В целом страхование жизни в России даже близко не достигло показателей советских времен и вряд ли достигнет в ближайшее время. Как показывают опросы, у людей, помимо доверия, попросту нет денег на покупку добровольных страховых продуктов: подавляющее большинство жителей крупных городов зарабатывают до 7 тыс. руб. в месяц на человека (см. диагр. 2).
Получается замкнутый круг: мы ценим себя дешево, потому что живем плохо, а живем плохо, потому что ценим себя дешево. Это относится и к женщинам, и к мужчинам, потому что, хотя в теории вторые и оценивают себя дороже, на практике выплаты одинаково невелики и там и тут.
Решение, как обычно в российской истории, может прийти только «сверху». От граждан тут почти ничего не зависит.