Сегодня российское образование переживает нелегкие времена. Из системы отечественного образования были изъяты воспитательная компонента и духовные ценности, и теперь рынок задает ей свои параметры. Коммерциализация образования предполагает, что преподаватель становится лишь участником рыночного процесса и перестает быть носителем нравственных ориентиров для ученика. Это совершенно недопустимо!
Модернизация или деградация?
Несмотря на то что либеральные идеи не приживаются на российской почве, отечественная политическая элита по-прежнему отворачивается от традиционного. Продолжается губительное встраивание России в глобальный мир. Осенью 2003 г. наша страна присоединилась к Болонской декларации, провозгласившей создание единого образовательного европейского пространства к 2010 г.
Под предлогом мировой интеграции и глобализации российской образовательной системе навязываются американо-европейские стандарты. Евросоюз в проекте своей конституции отказался от христианских ценностей и превратился в глобалистскую структуру, предполагающую отход от корней и традиций. И сегодня Россия переводит свою образовательную систему на принятую в ЕС. Она обязуется имитировать чужую систему, принципиально иную — универсальную, антихристианскую.
Выстроенная по болонскому образцу образовательная система может только исказить образ Божий в человеке. Мы будем готовить неких граждан мира, не обремененных ни духовно-нравственными ценностями, ни любовью к Отечеству. И здесь речь идет о разрыве традиции. Приходится сожалеть о том, что широкого общественного обсуждения в связи с предстоящей сменой модели отечественного образования не было, а оно крайне необходимо.
Еще со времен перестройки из системы отечественного образования была изъята необходимая воспитательная компонента. Воспитание — это неконъюнктурно, нравственность не приносит прибыли. Рынок задает свои параметры нашей образовательной системе. Коммерциализация образования предполагает, что учитель становится участником рыночного процесса и перестает быть носителем нравственных ориентиров для ученика. Это совершенно недопустимо.
В образовательную систему всех уровней необходимо возвращать воспитательную компоненту. Однако пока происходит противоположное — внедрение системы тестирования будет постепенно вытеснять из школы и студенческой аудитории личность преподавателя. Идет разрушение главной связки учитель — ученик. И надо стремиться к тому, чтобы этот процесс был остановлен.
Болонский процесс призван развалить отечественную систему высшего и в первую очередь фундаментального образования. Но здесь все взаимосвязано, и средняя школа, естественно, в стороне не останется.
Сегодня задачей нашей официальной политики становится внедрение специально разработанных методик, направленных на снижение уровня образования. Причем особое место отводится системе тестирования, которой начиная с 90-х гг. повсеместно подменяют привычный экзамен. На тестах базируется единый госэкзамен, который призван чохом определять способности будущих физиков, врачей и музыкантов.
Вслед за обозревателем учебных пособий газеты «Первое сентября» Ильей Смирновым приведу пример теста по обществознанию: «За нарушение норм морали человек несет: а)юридическую ответственность; б) моральную ответственность; в) личную ответственность». И если школьник позволит себе роскошь задуматься, что моральная ответственность — это конечно же личная, он должен нажать две кнопки — ответ ему не зачтут.
Очень многие базовые понятия не имеют однозначных определений. А их пытаются втиснуть в рамки некоей формализованной «угадайки». Кроме того, сознание учащегося засоряется знанием неверных решений, так как в поисках правильного ответа он должен знакомиться с неправильными. Думается, что господа реформаторы, получившие нормальное образование, не могут не видеть грядущие последствия навязываемых ими образовательных новшеств.
«Нива просвещения» и ее плоды
Образование в нашей стране всегда было в определенном смысле элементом культуры. И задачи нашей образовательной системы определялись необходимостью передать новому поколению базовые ценности, сформировать у него целостное образное мышление, воспитать творческую личность. Тогда как западная культура в первую очередь предполагала воспитание потребительского сознания и толерантности.
Кстати, в медицине и биологии толерантность обозначает гибельные процессы, отсутствие иммунитета, нежелание организма сопротивляться патологии. Сейчас толерантность навязывается не только по направлениям: национальность, пол, религия. Толерантность — это сегодня генеральная линия. Она внедряется не только в нашу образовательную систему. В конечном итоге толерантность — это призыв смириться со злом. Это лжемораль и подчинение злу. У нас в основе государственной идеологии лежит либеральная идея со всеми известными ее атрибутами. И она формирует такие этические нормы в обществе, которые порождают нравственную недееспособность учителя, медика, журналиста или ученого.
Кстати, в Советском Союзе подобного не было. Мы воспитывались на классических образцах русской литературы, вобравшей в себя христианскую этику. Нам надо отказаться от огульного охаивания нашего советского периода, где в обществе был нравственный стержень. И очень многое из педагогического опыта совсем недалекого прошлого можно было бы использовать в нашем настоящем. Это сохранило бы и некую преемственность образовательного опыта разных поколений.
Многие слышали, как легко усваивают дети школьный материал, изложенный в старых советских учебниках (у кого они, по счастью, сохранились). В качестве примера можно привести учебник физики А.В. Перышкина, по которому училось не одно поколение наших школьников. Те учебники были методически тщательно выверены, грамотно построены, базировались на системном подходе при передаче знаний. В современной школе, напротив, материал подается фрагментарно, не складывается ни в какую систему.
Сегодня можно ставить вопрос как о профанации, так и обо все меньшей доступности качественного образования. В целом высокие образовательные стандарты отечественной системы утрачиваются. Системные знания заменяются набором разрозненных сведений. Зависимые от денежных поступлений частные вузы в современной России заинтересованы выпустить студента, независимо от качества его знаний. Естественно, нельзя говорить огульно. Конечно, есть и достойный опыт.
Тем не менее наше коммерциализированное высшее образование девальвировано самой возможностью его получения даже без посещения вуза как такового. В прошлом году на Рождественских чтениях выступала преподаватель одного из Сибирских институтов. Она рассказала о том, что у них обучаются студенты, которые читают по слогам. Из своей собственной педпрактики: мне, к сожалению, пришлось наблюдать, как некоторые студенты подходили к столу экзаменатора с вырванной из учебника страницей текста и попросту его зачитывали. И дело здесь не просто в нежелании проделать хоть какую-то малейшую работу. Такие студенты совершенно не умеют работать с текстом. Им не под силу даже списать, чтобы вменяемо ответить по теме. И в таких руках будущее нашей славной Родины?
«Мое» — «не мое»
Каждому из нас на своем месте надо научиться отстаивать те христианские ценности, которые сегодня изымаются из нашей образовательной системы, вытесняются некими заданными универсальными стандартами. И к сожалению, наш учитель или преподаватель высшей школы нередко сам находится в плену этого универсализма. Он стремится быть современным, соответствовать новым веяниям — и в результате такой учитель, сам не имеющий опоры под ногами, никак не может повлиять на становление достойной личности или может повлиять только со знаком «минус».
Сейчас родители объединяются в общественные организации, которые пытаются отстаивать духовно-нравственные ценности. Многое сделано на этом пути, но в масштабах страны — мало. Наших детей уродуют в современной школе. А голоса общественности по этому поводу почти не слышно.
И еще: мы перестали делать нашим детям замечания. Сегодня существует резкая граница «мое» — «не мое». Общество атомизировано, ближнего никто не замечает. И мы не обращаем внимания на пропадающих детей, которые курят, сквернословят — до них никому нет дела.
Мне приходилось слушать воспоминания знакомых, детство которых пришлось на послевоенное время. Какими защищенными и счастливыми чувствовали себя дети той послевоенной поры. Для них каждый взрослый был как отец и мать. Не было равнодушных. Среди тех выигравших страшную войну победителей жила любовь. Все чувствовали ответственность за всех, и за детей особенно.
Все это во многом сохранялось и позднее. И ту любовь к ближнему, и ответственность за ближнего формировала вся система воспитания. Помощь отстающим, неравнодушие к слабым, шефство над малышами, ответственность за стариков. И это все у нас было. И было недавно. И это необходимо вспомнить. И нужно преодолеть эту нашу теперешнюю, я бы даже сказала, внедряемую сознательно как норму теплохладность. Конечно, сегодня есть подвижники, но общество в целом равнодушно.
Культивирование греха в современной России считается нормой. Тем не менее в Беларуси, например, не слышно сквернословия, а в Белгородской области губернатор Евгений Савченко штрафует за нецензурные выражения. Вслед за Белгородом на путь принудительного исправления речевой культуры вступили власти Липецкой области: там могут оштрафовать не только за мат, но и за брошенный окурок.
Но далеко не везде есть ответственные губернаторы и президенты. Наши дети и мы сами продолжаем жить в атмосфере сквернословия и грязи, которая становится для нас средой обитания и мерой привитой нам не нашей толерантности ко греху. Нужны инициативы снизу. Общество должно научиться оказывать давление на власть в плане необходимости включения в современную жизнь определенных нравственных регуляторов.
