Заканчивается эпоха экстенсивного развития мировой экономики за счет наращивания потребления доступных природных ресурсов при все более масштабном использовании органического топлива. Одновременно рост экономик развивающегося мира набрал столь высокие темпы, их потребности в ресурсах оказались столь значительными, что это вызвало кратный рост цен на главный экспортный товар России — энергоресурсы. И Россия получила очень мощный импульс для своего самостоятельного развития, то есть развития в собственных интересах. Об этом рассуждает ведущий ученый-ядерщик, секретарь Общественной палаты РФ, академик РАН Евгений ВЕЛИХОВ.
Донор или придаток
На территории России сосредоточено более 30% доказанных мировых запасов природного газа (первое место в мире), значительные запасы угля, нефти (порядка 10% разведанных мировых запасов и 20% мировых прогнозных ресурсов). Ежегодное производство первичных энергетических ресурсов в России составляет более 12% от мирового. Современная ситуация, в которой Россия используется как энергетический донор, объективна в плане ресурсообеспеченности страны, но вынуждена в рамках современной мировой экономики, процветающей на занижении стоимости ресурсов. России необходимо выстраивать траекторию перехода на другую экономику и другую технологическую базу. То есть в дальнейшем энергетическим донором Россия может выступать только в том случае, если в стоимость ресурсов будут включены затраты по воспроизводству ресурсной базы и развитию технологий как сохранения качества, так и получения замещающих ресурсов. В этом случае цена будет в значительной степени зависеть от темпа исчерпания ресурсов и скорости деградации их потребительских качеств.
Потенциально Россия, конечно, может вообще отказаться от экспорта энергоресурсов, но в этом случае уже следует принимать во внимание состояние мирового энергетического рынка, который будет испытывать еще большее напряжение. В то же время нынешняя ориентация на экспорт «любой ценой» уже привела к тому, что целостной политики экономического развития страны пока не выработано, отдельные решения наиболее болезненных проблем трудно отождествлять с экономической стратегией.
Сегодня Россия занимает 4-е место в мире по уровню мощности национальной электроэнергетики (219 гВт), уступая США (более 700), Китаю (более 600) и Японии (более 300). При этом экономический рост практически привел к исчерпанию резервов энергосистемы страны. Ежегодно в России вводится в строй около 1 гВт мощностей, в то время как в США — примерно 12, а в Китае — до 20. Являясь крупнейшим поставщиком ресурсов на мировой энергетический рынок, во внутреннем потреблении страна испытывает серьезное напряжение.
Одновременно у наших зарубежных потребителей произошли заметные изменения в структуре потребления энергии. Наряду с прямым потреблением энергоресурсов развитые страны, переместив в развивающийся мир часть своих производств, стали покупать продукцию первого передела с аккумулированной в ней энергией. В результате потребление ими первичной энергии растет заметно меньшими темпами по сравнению с ростом ВВП. Зато развивающиеся страны, не обладающие современными технологиями и кадрами необходимой квалификации, вынуждены производить продукцию низких этапов передела, обеспечивая тем самым мировое разделение труда, зачастую себе в убыток.
Подсчитали — удивились
Выполненные расчеты показывают, что в целом по миру объем ВВП, переносимого из развивающихся стран в развитые, составляет около 10 трлн долл., то есть примерно 25% всего мирового ВВП. Если считать, что скрытая в продукте первого передела энергия переносится примерно в таком же соотношении, то это, по наиболее консервативной оценке, 2,5 млрд тнэ (тонн нефтяного эквивалента). А такой объем уже сопоставим с общемировым непосредственным транспортом энергоресурсов в мире (около 4 млрд тнэ).
Например, Россия является одним из основных поставщиков на мировой рынок алюминия, в процессе изготовления которого потребляется большое количество электроэнергии, а соответственно и первичных энергоресурсов. И вся энергия, потребленная на производство алюминия, приписывается России как ее внутреннее потребление энергоресурсов. Но продукция первого передела вносит минимальный вклад в валовой продукт. Таким образом, обеспечивая мир алюминием, Россия с точки зрения энергоэффективности всегда будет выглядеть существенно хуже стран, которые, купив этот алюминий, делают из него изделия конечного потребления.
По статистическим данным в 2006 г. экспорт первичных энергоресурсов из России составил 546 млн тнэ — около 44% от всего объема добытых энергоресурсов. Одновременно экспортировался и большой объем продукции первого передела (сталь, алюминий, минеральные удобрения и т.д.), для производства которой потребовалось еще как минимум 165 млн тнэ. Сюда же прибавим «транспортный» расход энергии — с учетом больших расстояний, на которые перемещается продукция, это не менее 70 млн тнэ. Вот и получается «избыточная энергоемкость» нашего ВВП в объеме 43% от российского годового экспорта энергоресурсов.
В то же время в некоторых достаточно серьезных исследованиях Россию упрекают в низкой энергоэффективности, ссылаясь на то, что, например, в США на 1 тнэ энергоресурсов получается 5 тыс. долл. ВВП, а в России — примерно 1200. Более того, этот аргумент в устах западных политиков иногда вообще превращается в абсурд: «Если вы (Россия) не умеете экономно расходовать природный газ, то обязаны отдать его нам». Хотя именно нынешняя особенность российской экономики, стремящейся продать как можно больше энергоресурсов и в прямой форме, и в виде продукции низких уровней передела, создает эту кажущуюся энергоизбыточность ВВП.
Сравнение не в нашу пользу
Одновременно этот же феномен объясняет очень высокие темпы роста ВВП Китая. Имея крайне ограниченные собственные природные ресурсы, экономическая политика Китая очень грамотно сориентирована на производство продукции конечного передела. Освоив производство современных товаров конечного потребления, имея огромный ресурс рабочей силы, Китай сконцентрировал усилия именно в той цепочке товарного производства, где достигается наибольшая экономическая эффективность. Начав с простой текстильной продукции, которой сейчас завалена вся Европа, он перешел к размножению современной высокотехнологичной продукции (компьютеры, автомобили и т.д.). В то время как Россия сосредоточена на распродаже своих природных ресурсов, Китай, по существу, продает труд людей, одновременно энергично осваивая самые современные технологии. Этот вариант экономического развития первой открыла Япония после поражения во Второй мировой войне, потом — Южная Корея, а сейчас его повторяют Китай, Индия и другие развивающиеся страны. Но — увы! — не Россия. Во всяком случае пока не Россия.
А ведь в современной экономике всегда в выигрыше будут те страны, которые расположены ближе к товару конечного потребления, вне зависимости от затраченных ресурсов. Зато сырьевые страны всегда будут беднее. И для России уход от сырьевой экономики не дань моде, а прямая борьба с бедностью.
Конечно, переход России к такой стратегии развития экономики вызовет серьезное сопротивление как внутри страны (с сильным сырьевым лобби), так и за рубежом. Ведь в этом случае страна сократит продажу необработанной древесины, металла или энергоемких компонентов химической промышленности, а перейдет на экспорт продукции следующих этапов передела. И тем самым подорвет ресурсную базу зарубежных партнеров, которые ныне с высокой прибылью доводят наши заготовки до конечных продуктов.
Но сейчас в стране наступает понимание: для дальнейшего развития и даже просто существования на приемлемом уровне необходимо многое переоценить и переосмыслить. Ибо нельзя экономику такого огромного государства, как Россия, строить только на экспорте энергоресурсов и другого минерального сырья. Нужно найти точки пересечения как настоящих, так и будущих интересов различных государств, которые не могут обойтись без российских ресурсов, а Россия — без их помощи в перестройке своей экономики.
Понятно, что такой переход потребует времени и России еще долгое время будет необходимо добывать и продавать за рубеж и нефть, и газ. Однако чем меньше органики будет продано сейчас, тем больший эффект от них будет получен в будущем — при неукоснительном долговременном тренде увеличения издержек на добычу топливных ресурсов и их исчерпания. Ибо процесс глобализации в недалеком будущем уравняет большинство стран не только в индустриальном и технологическом развитии. Уравняет их и в потребностях, и в проблемах. И чем быстрее произойдет осознание этого, тем скорее интеллектуальный ресурс цивилизации может быть сконцентрирован и направлен на их решение.
Потенциально Россия, конечно, может вообще отказаться от экспорта энергоресурсов, но в этом случае уже следует принимать во внимание состояние мирового энергетического рынка, который будет испытывать еще большее напряжение.
