Статья 169 ГК РФ предусматривает взыскание в доход государства всего полученного по сделке, умышленно совершенной с целью, заведомо противной основам правопорядка и нравственности. В последнее время данная норма, носящая явно выраженный экспроприационный и конфискационный характер, присущая нерыночной экономике, все чаще применяется государственными органами в случаях налоговых правонарушений. Но до сих пор данная статья сохраняется в современной системе правовых норм.
Анализ ст. 169 ГК РФ указывает на то, что объективная сторона указанного противоправного деяния описана в ней крайне нечетко. Ряд ученых прямо признает, что основы правопорядка закреплены только в Конституции РФ, а требования нравственности вовсе отсутствуют в системе норм. В совокупности с «резиновой» диспозицией санкция ст. 169 ГК РФ позволяет на законных основаниях обратить в доход государства любое имущество, обращаемое на его территории.
Защитники ст. 169 ГК РФ утверждают, что она несет воспитательную функцию и общественную пользу. Но с этим нельзя согласиться хотя бы потому, что уголовная по своей сути санкция, соединенная с неопределенной диспозицией, дает результат, который скорее деморализует участников гражданского оборота, чем воспитывает их.
Вряд ли общество заинтересовано в том, чтобы любой из его членов мог быть лишен имущества по основаниям, не указанным в Законе. Вряд ли гражданскому обществу, которому в правовом государстве положено контролировать власть, полезна норма, поощряющая властный произвол. «Резиновую» диспозицию ст. 169 ГК РФ сегодня можно смело заменить запретом сделок.
Распространенным заблуждением является вывод о том, что нравственность гражданского законодательства России не обеспечена ничем, кроме ст. 169 ГК РФ. Представляется, что ГК РФ и без нее содержит достаточно действенные механизмы защиты от незаконных сделок (ст. 168 ГК РФ), мнимых и притворных сделок (ст. 170 ГК РФ). Злоупотребление правами в гражданском обороте уже пресекает ст. 10 ГК РФ. О том, что данная норма Закона является эффективной, «работающей», свидетельствует широкая судебная практика ее применения. Поскольку диспозиция ст. 169 ГК РФ охватывается диспозициями ст. 168 и 10 ГК РФ (совершение противозаконной сделки и злоупотребление правом в ущерб публичным интересам), ст. 169 ГК РФ, по сути, дублирует уже установленные гражданским законодательством запреты.
Конфликт норм права
Примечательно, что санкция ст. 169 ГК РФ вступает в противоречие с общей нормой — ст. 167 «Общие положения о последствиях недействительности сделки». Эта норма не содержит каких-либо правовых последствий для сторон недействительной сделки (помимо двусторонней реституции). Это еще раз подтверждает, что ст. 169 ГК РФ не только конфликтует с другими законодательными актами, но и выпадает из системы норм ГК РФ. С учетом изложенного включение уголовной санкции в гражданское законодательство дезорганизует систему права.
Учитывая, что равенство граждан перед Законом и судом — конституционный принцип (ч. 1 ст. 19 Конституции РФ), неопределенность диспозиции ст. 169 ГК РФ приобретает конституционно значимый аспект. Неопределенность, особенно в отношении нормы, устанавливающей юридическую ответственность, абсолютно недопустима как с точки зрения ч. 3 ст. 55 Конституции РФ, так и с учетом того, что она влечет высокую вероятность произвольного применения. То есть налицо противоречие ч. 1 ст. 19 Конституции РФ, недопустимость которого неоднократно признавалась Конституционным Судом РФ.
Конституционный Суд о ст. 169 ГК РФ
Казалось бы, очевидна необходимость оценки ст. 169 ГК РФ Конституционным Судом РФ (далее — КС РФ) на соответствие Конституции РФ. Однако в июне 2004 г. КС РФ отказался рассматривать жалобу налогоплательщика — юридического лица на ст. 169 ГК РФ, примененную в отношении его налоговым органом. Данный отказ по форме и по содержанию трудно признать правомерным и обоснованным.
В Определении от 08.06.2004 № 226-О КС РФ обосновал свой отказ ссылкой на п. 1 и 2 ч. 1 ст. 43 ФКЗ «О Конституционном Суде Российской Федерации», позволяющие суду отказать в принятии обращений в случае, если разрешение вопроса, поставленного в обращении, ему неподведомственно или если обращение в соответствии с требованиями ФКЗ не относится к допустимым. Но подобные жалобы как раз подведомственны Конституционному Суду РФ, а такой запрос допустим (ст. 97 ФКЗ), ведь он явно затрагивал конституционные права и свободы граждан и был применен в деле заявителя.
Выводы КС РФ не выдерживают критики. Суд заключил, что «понятия «основы правопорядка» и «нравственность», как и всякие оценочные понятия, наполняются содержанием в зависимости от того, как их трактуют участники гражданского оборота и правоприменительная практика, однако они не являются настолько не определенными, что не обеспечивают единообразное понимание и применение соответствующих законоположений».
Критика позиции КС РФ
Изложенный вывод как минимум необоснован.
· Неясно, на каком основании суд ссылается на практику применения ст. 169 ГК РФ, если он не заслушивал в открытом судебном заседании ни свидетелей, ни экспертов, ни специалистов, ни даже заявителя.
· КС РФ признал допустимым, что объективная сторона административного правонарушения может наполняться содержанием самими правоприменителями по своему усмотрению. Однако такой подход противоречит ряду конституционных принципов: ограничения прав и свобод только Законом (ч. 3 ст. 55 Конституции РФ), равенства перед Законом (ч. 1 ст. 19 Конституции РФ), разделения властей на законодательную, исполнительную и судебную (ст. 10 Конституции РФ).
· КС РФ пренебрег тем, что такое явно противоправное деяние, как заключение сделки с заведомой целью уклонения от уплаты налогов, до сих пор не описано в административном законодательстве РФ. Суд вывел новую разновидность ничтожных сделок — «антисоциальные сделки», не дав им хотя бы приблизительного определения.
Так можно дойти до абсурда. Например, признавать экспортные сделки антипатриотическими, а импортные — наносящими ущерб интересам российских товаропроизводителей и т. д. Практически любую сделку можно при желании подвести под «антисоциальную».
Действие ст. 169 ГКРФ в налоговом законодательстве
КС РФ уклонился от оценки соразмерности спорной санкции ст. 169 ГК РФ. Налоговое законодательство позволяет взыскать с «умышленного» налогового правонарушителя сверх налога сумму штрафа, не превышающую 40% налоговой недоимки (п. 3 ст. 122 НК РФ). Неналоговое законодательство оказывается гораздо более строгим: в качестве санкции по ст. 169 ГК РФ взыскивается 100% налоговой базы. Однако подобное правовое регулирование уже получало неоднократные негативные оценки со стороны КС РФ ранее (постановления КС РФ от 15.07.99 № 11-П, от 25.04.95 по делу о проверке конституционности ст. 54 ЖК РСФСР).
Суд заключил, что общеправовой критерий определенности, ясности, недвусмысленности правовой нормы вытекает из конституционного принципа равенства всех перед законом и судом (ст. 19, ч. 1), поскольку такое равенство может быть обеспечено лишь при условии единообразного понимания и толкования нормы всеми правоприменителями. Неопределенность содержания правовой нормы, напротив, допускает возможность неограниченного усмотрения в процессе правоприменения и неизбежно ведет к произволу, а значит, к нарушению принципов равенства, а также верховенства закона (Постановление КС РФ от 15.07.99 № 11-П).
Кроме того, КС РФ отметил также неопределенность предусмотренных рассматриваемыми положениями санкций за указанные в них нарушения законодательства о налогах и сборах.
Отсутствие разграничения мер принуждения на правовосстановительные и штрафные существенным образом расширяло возможность произвольного применения рассматриваемых норм в бесспорном порядке, то есть вне законной судебной процедуры, необходимой при возложении ответственности, что приводило к нарушению права на судебную защиту прав и свобод, предусмотренного ст. 46 (ч. 1) Конституции РФ.
Необходимость дифференциации указанных мер именно в целях устранения их произвольного применения была признана КС РФ в Постановлении от 17.12.96 по делу о проверке конституционности п. 2 и 3 ч. 1 ст. 11 Закона РФ от 24.06.93 «О федеральных органах налоговой полиции».
Кроме того, подлежавшие принудительному взысканию суммы в совокупности многократно превышали размеры налоговых обязательств. В ряде случаев это приводило к лишению предпринимателей не только дохода (прибыли), но и другого имущества, ставя под угрозу их дальнейшую деятельность, вплоть до ее прекращения. Тем самым затрагивалось предусмотренное ст. 34 (ч. 1) Конституции РФ их право на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности. Между тем, как указано в Постановлении КС РФ от 12.05.98 по делу о проверке конституционности отдельных положений абз. 6 ст. 6 и абз. 2 ч. 1 ст. 7 Закона РФ от 18.06.93 «О применении контрольно-кассовых машин при осуществлении денежных расчетов с населением», санкции не должны превращаться в инструмент чрезмерного ограничения свободы предпринимательства. Такое ограничение не соответствует принципу соразмерности при возложении ответственности, вытекающему из ст. 55 (ч. 3) Конституции РФ, ведет к умалению прав и свобод, что недопустимо в силу ч. 2 той же статьи.
Непоследовательность КС РФ
Приведенные доводы КС РФ образца 1999 г. полностью применимы к оценке ст. 169 ГК РФ. С учетом изложенного можно заключить, что комментируемое Определение КС РФ образца 2004 г. нельзя назвать последовательным и принципиальным. История конституционного правосудия России знает примеры, когда КС РФ уклонялся от признания неконституционными отдельных норм федеральных законов, удобных исполнительной власти. Но затем, рассмотрев эти нормы в публичных судебных разбирательствах, в итоге все-таки признавал их конституционными. Так было со ст. 90 и 122 старого УПК РСФСР, позволявшими содержать лиц под арестом без судебного решения свыше 48 часов в нарушение ч. 2 ст. 22 Конституции РФ (Определение КС РФ от 02.04.2001 № 91-О и Постановление КС РФ от 14.03.2002 № 6-П по тому же предмету обращения).
Данный пример дает надежду на то, что рано или поздно Конституционный Суд РФ окончательно закроет дверь в неправовое прошлое России и исключит из ГК РФ рудимент тоталитарного политического режима под названием «статья 169 ГК РФ».