Англия всегда стремилась подчинить российскую внешнюю политику собственным интересам. На некоторое время отвлекла только «руку Лондона» борьба за независимость Американских Соединенных Штатов. Россия же и в этот момент повела себя не так, как хотелось колониальной владычице. Екатерина заявила, что не собирается прекращать торговых сообщений с Америкой. Нападение англичан на торговые суда она приравняла к законному поводу для объявления войны. Ее примеру тут же последовали многие другие державы, вызвав тем самым недовольство Великобритании. Отношения же ее с Россией испортились до такой степени, что дело могло дойти и до вооруженного конфликта. И если он не случился, то во многом «благодаря» Французской революции... Ею были напуганы все монархи Европы. Не осталась в стороне и Екатерина. По всей подвластной ей империи началась охота на доморощенных либералов и франкмасонов, «новиковых и радищевых»... За своими пристально наблюдали, бежавших же от революции французов императрица буквально осыпала золотом. Уже в первый год потрясений выдала им из казны 1,5 млн руб.! Не скупилась она и при раздаче поместий и пенсий. Нет никаких сомнений, что и король, сумей он убежать из Франции, был бы встречен в России с небывалым гостеприимством. По мнению Екатерины, это был бы «самый замечательный акт ее царствования».
Многие из европейских монархов побуждали императрицу действовать не только деньгами. Австрия согласилась вступить в союз с Россией на условиях, которые та сама предложит. Пруссия, желавшая поживиться за счет Польши и Франции, также нуждалась в российской помощи. В результате в 1792 г. были заключены Русско-австрийский и Русско-прусский союзные договоры. В них Екатерина оговорила себе право заменить условленную вооруженную помощь союзникам ежегодной субсидией в 400 тыс. руб. Ей необходимо было развязать себе руки для урегулирования дел в Польше. Там в 1791 г. была принята конституция, против которой ополчился ряд польских магнатов, призвавших на помощь русские войска. Момент для возвращения украинских и белорусских земель был очень удобен и невозможно было им не воспользоваться.
Увлечение императрицы польскими делами вызывало сетования в стане сторонников восстановления французской монархии. «А что делать, — отвечала им императрица, — своя рубашка ближе к телу». «Своя рубашка» была ближе к телу и англичанам. Франция была им ненавистна не тем, что там пала монархия, а тем, что она являлась их сильной соперницей. По разделяемому в то время многими мнению, Англия не только не стремилась к устранению беспорядков, но она сама же их и породила. Были и такие, что прямо утверждали: революция — дело рук британского правительства, из зависти и ненависти вызвавшего финансовый кризис во Франции в 1788 г.
Как почти и всегда в истории, воевать с Францией Великобритания предпочла не людьми, а субсидиями, которыми обеспечивались европейские армии, служившие англичанам «пехотой». Не забыла она и о своей любимой «игрушке» — тайной дипломатии. Ее разведка в десятки увеличила число работавших на нее иностранцев.
Когда весной 1792 г. начались военные действия против Франции, англичане были убеждены, что та не сумеет устоять против прусско-австрийских войск. Так же думала и Екатерина, но боевой дух у французов оказался выше, чем у союзников, и те проиграли два крупных сражения.
Вести о победах французов были нестерпимы для английского правительства. В декабре 1792 г. оно выступило инициатором выдвижения следующих условий: Франция возвращается к границам 1789 г. и за это получает признание. Даже узнав о казни Людовика XVI, Лондон какое-то время оставлял свое предложение в силе. Разумеется, Екатерина не могла согласиться с подобным подходом. «Я остаюсь аристократкой, это моя профессия», — твердила она, совершенно не понимая установившихся во Франции порядков. «Как можно сапожникам править делами? — удивлялась она. — Сапожники умеют только шить сапоги».
Она была сторонницей сильных мер в борьбе с бунтовщиками, говоря: «Если бы кое-кого из них повесили, остальные бы одумались». Но получилось, однако, так, что расправились не с ними, а с королем! И эта казнь потрясла Екатерину. На целых 6 недель при ее дворе был объявлен траур, а 15 февраля 1793 г. был опубликован указ, поставивший Францию в положение воюющей с Россией страны.
Еще перед тем, 12 января, предвидя участь короля («Они способны его повесить на фонаре!»), Екатерина заключает договор с Пруссией, обязуясь держать свои сухопутные и морские силы на военном положении. Через два месяца, в марте, она соглашается заключить договор и с Англией. «Для обуздания революции» две могущественные державы соглашаются на морскую блокаду Франции.
О том, насколько серьезно оказалось это сближение, можно судить по дальнейшим событиям. В марте же прибыл в Петербург брат короля граф д’Артуа. Здесь он получил золотую саблю с крупным бриллиантом, 10 тыс. золотыми дукатами и кредит на 300 тыс. руб. Прогостив более месяца, граф отправился в Англию, чтобы согласовать с ней разработанный с Екатериной план о высадке у берегов Нормандии русского 15-тысячного десанта и соединении его там с отрядом эмигрантов... По этому поводу были письма от императрицы к английскому королю, к русскому посланнику Воронцову. Дело, однако, кончилось тем, что графа просто не пустили в Англию под тем предлогом, что у него там были… долги.
Но надо быть справедливым. Желание «обуздывать революцию» и у самой Екатерины не простиралось далее определенных пределов. Ее волновали Турция со Швецией, Польша, где было так неспокойно. Когда к ней обратился один из принцев с просьбой вверить ему командование русской армией, он получил отказ. «Ее Величество, — сказали ему, — может вверить командование только русскому генералу». И для союзников, досадовавших на то, что она не посылает к ним свои войска, у нее тоже был заготовлен ответ: «Я борюсь с якобинцами в Варшаве».
Вот такой была первая коалиция! Вторая начала складываться в 1795 г. после подавления восстания в Польше и ознаменовалась новым договором России и Англии. Окончательно вторая коалиция сложилась уже после смерти Екатерины, и в этот раз русская армия и русский флот напрямую вступили в столкновение с Францией. Вспомним блестящий альпийский поход Суворова и славную победу Ушакова, овладевшего крепостью Корфу.
Англичане и тут смогли все испортить. Несмотря на договоренность с Россией о возвращении Ионических островов Мальтийскому ордену, они оставили их себе, сильно прогневив русского императора. Одновременно Наполеон стал соблазнять Павла обширными территориальными приобретениями. Он даже предложил совместную экспедицию в Индию. Согласившись на союз с Францией, Павел подписал себе тем самым смертный приговор. Против него при прямом участии английского посла был составлен заговор, и он был убит в своей собственной спальне. Но это была лишь одна из кровавых вех в истории русско-британских отношений, которые вошли в историю под названием «Большая игра»...