Россия и Белоруссия к среде 17 июня достигли договоренности о перемирии в так называемой молочной войне. По словам министра сельского хозяйства РФ Елены Скрынник, белорусы согласились прекратить поставки в Россию сухого молока на полгода, за это им разрешили ввозить другие продукты — творог, масло, сыр и т.д. Так пока закончилась пятая за последние годы торговая война России с соседними странами.
Эта война была такой же странной, как и все предыдущие. Странность заключалась в том, что, как и прежде, во главу угла ставились вовсе не коммерческие интересы страны в целом и ее бизнеса в частности, а некие политически малопонятные амбиции. Хотя и в истории с белорусским молоком интересы российских производителей были очевидны и на самом деле требовали защиты.
Дело в том, что уже год правительство мучается вопросом, отчего закупочные цены на молоко падают, а розничные — растут.
Но власть не готова признать то, о чем скажет любой производитель: рост цен на молоко связан прежде всего с повышением тарифов на электроэнергию. Тарифы же снижать никто не собирается. Хорошо известно еще, что молочная отрасль монополизирована, несколько мегакомпаний (крупнейшие — «ВиммБилльДанн», «ЮНИМИЛК» и Danone) контролируют около половины всего российского рынка. Свои доли поделили и торговые сети. Монополии как раз могут покупать дешевле, а продавать дороже, что и происходит. Чтобы помочь сельчанам — производителям молока, с 1 мая в России были введены интервенции на рынке сухого молока. На первый взгляд это логично: государство дает цену выше рыночной. Но вот производители сухого молока от такой помощи совсем не в восторге. Они ждали другого — введения пошлин на импорт продукта. Такие пошлины действовали до декабря 2007 г., были направлены в основном против белорусских поставщиков (предусматривали ввоз сухого молока стоимостью не ниже 120 руб.за килограмм). Это, кстати, совершенно рыночная мера, так как в Белоруссии государство мощно стимулирует своих производителей, конкурировать с ними российским заводам не по силам. Но после отмены пошлин от 50 до 70% российского рынка сухого молока отдано импортерам. Наши производители оказались на грани разорения. В начале марта российское правительство всетаки повысило ввозные пошлины на молоко и молокопродукты. Но... повышение не коснулось продукции из стран СНГ.
К лету стало ясно, что в подобной ситуации продолжение интервенций приведет к коллапсу на молочном рынке РФ уже к ноябрю. С одной стороны, правительство намеревалось и впредь закупать сухое молоко по 80 руб. за килограмм (на российском рынке оно стоит примерно 53 руб.). С другой — Белоруссия продолжала поставки. К ноябрю на рынке оказалось бы как минимум 60 тыс. т этого продукта, что в разы превысило бы спрос и привело к обвалу цен, разорению и производителей, и продавцов. То есть ситуация действительно требовала вмешательства государства. Вопрос: при чем тут главврач Геннадий Онищенко?
Роспотребнадзор 6 июня запретил ввозить и продавать на территории РФ 600 наименований молочной продукции из Белоруссии. Дескать, белорусские производители не соблюдали требования российского Технического регламента. Через несколько дней под запрет попали еще 600 наименований, якобы санитарноэпидемиологическая документация на эту продукцию была составлена с нарушениями. Зачем все это, если никакие правила и обязательства не мешали просто ввести пошлины? Получается, что нам откровенно говорят: главврач лжет, когда надо, для того и поставлен.
Самое интересное, что сразу после того, как вроде прекратили боевые действия на молочном фронте, российская «артиллерия» ударила по Белоруссии на газовом направлении: стали требовать оплаты долгов не по устным договоренностям, которые российская сторона не отрицает, а по письменно заверенным обязательствам.
Очевидно, что мы имеем дело с какой-то политической комбинацией. И то, что российские производители сейчас в выигрыше от действий Г. Онищенко, объясняется, похоже, только совпадением на данном этапе их интересов с интересами тех, кто считает себя представителями государства российского. Но завтра, политическая ситуация может потребовать пожертвовать российским производителем.
Политические интересы не всегда очевидны, но всегда главные в торговых войнах.
В 1999 г. разгорелась «трубная война» с Украиной. Она завалила наш рынок дешевыми трубами разного диаметра. К осени 2000-го загрузка российских трубных заводов упала до 40%. Все потому, что украинское правительство дало своим «трубникам» сумасшедшие льготы. Весной 2000 г. наше правительство ввело «заградительные» 40-процентные пошлины на импорт всех украинских труб, кроме труб большого диаметра. Но уже с ноября 2000-го максимальную пошлину отменили. Хотя к тому времени российские производители еще не могли на равных конкурировать с украинскими. К прошлому году наши трубные компании через лоббирование и мощные инвестиции в модернизацию почти прогнали украинских конкурентов с российского рынка, даже с трубами большого диаметра.
В то же время разразилась и «карамельная война», опять же с Украиной. «Военные действия» начали разворачиваться в 2000 г., когда по многочисленным сигналам наших кондитеров МЭРТ открыл антидемпинговое расследование. В результате в начале 2002 г. против украинской сладкой продукции ввели спецпошлину размером 21%. Осенью 2005-го российскому правительству пришлось вводить новые конфетные пошлины.
Эти две российско-украинские «войны» носили больше экономическую подоплеку, нежели политическую. Все последующие «войны» содержали уже почти исключительно политическую, а не экономическую нагрузку.
«Мясо-молочная война» с Украиной и Польшей трехлетней давности припоминается большими политическими нападками на российские власти, но, собственно, для нашего мясного рынка не принесла ни урона, ни славных трофеев.
По словам консультанта Мясного союза России Николая Бирулина, польская и украинская доли в импорте мяса были невелики и легко замещаемы.
В общем никакого экономического смысла в войне не просматривалось. Российские мясники с изумлением читали сводки с «фронтов» и радовались, что их в это не втягивают.
Этого нельзя было сказать уже про следующую войну — «винную» — с Молдавией и Грузией, начатую весной 2006 г. Дело в том, что большая часть тех же молдавских заводов котролировалась российским бизнесом, российский бизнес вложил немалые средства в реконструкцию и перевооружение ряда молдавских заводов и запрет на поставки вина ударил соответственно по нашему же бизнесу. По некоторым оценкам, в результате было потеряно компаниями РФ до 10 млрд долл. Надо ведь еще учесть, что винная битва наложилась на устроенную нашими «алкогольными» чиновниками кутерьму с заменой акцизных марок, что опустошило винные полки в магазинах и ввергло в убытки вообще весь отечественный алкобизнес.
Но вот что вызывает, мягко говоря, удивление. В тот день, когда главный санврач России Г. Онищенко почти полностью перекрыл белорусский молочный импорт, пришла весть, что премьеры России, Белоруссии и Казахстана окончательно согласовали единый таможенный тариф и уже со следующего года на новой таможенной территории товары от польской до китайской границы будут перемещаться беспрепятственно. А в ВТО мы теперь будем вступать единым Таможенным союзом.