Как стало известно «ЭЖ», Министерство регионального развития РФ завершает подготовку проекта правительственного решения о судьбе городских округов и городских поселений, называемых моногородами.
Сегодня проблема моногородов, пожалуй, основная «головная боль» правительства. Примечательно, что в начале экономического кризиса во власти об этом как-то не подумали. По крайней мере до тех пор, пока руководитель Центра социальной политики Института экономики РАН Евгений Гонтмахер не опубликовал свою нашумевшую статью, в которой смоделировал последствия кризиса и потери рабочих мест людьми там, где поселения создавались исключительно с целью обеспечить жильем работников, важных некогда для плановой экономики производств.
Картина у Е. Гонтмахера вышла довольно мрачная. Не прошло и полгода (что по российским меркам рекорд скорости), как ответственным за малые и средние города был назначен Минпромторг, напрямую связанный с градообразующим бизнесом. Весной 2009 г. министерство присвоило 42 предприятиям статус «высокий риск социально-экономической напряженности», из которых почти половина располагается в моногородах. На тот момент на них работало 124 800 человек.
Тогда же статс-секретарь, заместитель министра промышленности и торговли РФ Станислав Наумов заявил, что к 2015 г. в России не останется ни одного моногорода, завязанного на крупные градообразующие предприятия. По его словам, должна произойти диверсификация таких городов, но с сохранением квалифицированных кадров. А главам моногородов он посоветовал в полной мере осознать реалии рыночной экономики и думать не о том, что сохранить, а как перевести экономику на инновационные рельсы.
Казалось бы, задача решена привычным способом — обещанием к такому-то году все сделать, как надо. Но тут громыхнуло Пикалево в Ленинградской области. Председателю правительства В. Путину пришлось разруливать ситуацию в ручном режиме. Видимо, это и побудило правительство поменять куратора. И теперь уже ведомство Виктора Басаргина готовит проект спасения моногородов.
Как стало известно «ЭЖ», в нем предлагается поделить такие населенные пункты на перспективные и неперспективные. Предполагается даже использовать термин «депрессивный город», население которого может быть переселено в другие места.
В СССР тоже пытались делить на перспективные и неперспективные сельские населенные пункты. Тогда в принудительном режиме осуществлялась «специализация и кооперация сельскохозяйственного производства», и село лишилось многоукладности и перерабатывающих предприятий непосредственно у фермы и пашни, в результате чего и по сей день не может приспособиться к рыночной экономике.
Прошло несколько десятилетий. Новых рецептов, что делать с никому не нужными городами и их жителями, не появилось.
Но списки составлять будут еще какое-то время, месяцы или годы. Потом начнут думать, а что, собственно, делать с «депрессивными». Еще через месяцы или годы станет ясно, что надо помогать с переездом, переобучением, кредитами на организацию своего дела и т.д. Тогда начнут думать, где денег на все это взять, кому поручить их освоение.
А кризис не ждет. Например, сегодня мой хороший знакомый Валерий Пинтаев, который возглавляет администрацию г. Байкальска в Иркутской области, не знает, как трудоустроить почти 7000 человек, потерявших работу в связи с закрытием печально известного загрязнителя самого чистого в мире озера — целлюлозно-бумажного комбината. Единственная надежда — помочь людям открыть свой бизнес.
Но не каждый может стать предпринимателем. А тем, кто может, тоже сделать это весьма сложно.
Чтобы стать ИП — индивидуальным предпринимателем или ПБОЮЛ — предпринимателем без образования юридического лица, нужно собрать столько документов и обойти с ними столько государственных учреждений, что на собственный бизнес не останется ни денег, ни сил. Еще надо составить бизнес-план, представить его в местные органы власти, чтобы получить положенный по законодательству стартовый капитал. И без учебы не обойтись, если даже квалифицированные счетные работники не всегда могут объяснить, что лучше — «упрощенка» или «вмененка». О печальном опыте частного предпринимательства «ЭЖ» писала, в частности, в № 32 (август 2009 г.).
Ситуация с той поры мало изменилась. Как сообщает наш корреспондент по Приволжскому федеральному округу, в г. Энгельсе 24-летний безработный Павел К. почти три месяца потратил на ходьбу по инстанциям, пока открыл дело, которое в сентябре принесло ему 30 000 руб. Из них теперь 3000 надо отдать в налоговую инспекцию, Пенсионный фонд РФ и еще в банк за обслуживание счета. Живет он у тещи, так что за наем помещения для работы платить не надо. На подготовку детей и семьи к зиме израсходовал 20 000 руб. При сухом остатке 7000 руб. от заработанного копить на отечественную машину и собственную квартиру по его подсчетам придется не меньше 20 лет.
Кроме того, у моногородов основной вопрос в том, кто будет финансировать социальную инфраструктуру в ситуации, когда градообразующим предприятиям самим нужна помощь.
В последние годы поддержание социальной среды моногородов было формально закреплено за муниципальными бюджетами, но фактически, пусть и опосредованно, через налоги и спонсорство или напрямую посредством благотворительности, городские расходы финансировали градообразующие предприятия. Примерно до 15% чистой прибыли — на порядок больше аналогичных расходов компаний в развитых странах. Градообразующие предприятия финансируют отдых сотрудников, коммунальную и социальную инфраструктуру, доплаты к пенсиям. Они помогают транспортным предприятиям, финансируют образовательные и медицинские учреждения, учреждения культуры. Так, Выксунский металлургический завод в Нижегородской области формирует бюджет своего города на 80%, а Верхнесалдинский меткомбинат в Свердловской области — на 60%. С наступлением кризиса и падением в несколько раз прибыли бизнес не может поддерживать прежний уровень расходов. А муниципальные бюджеты формируются большей частью за счет поступлений из бюджетов субъектов Федерации, в свою очередь субсидируемых на эти цели из федерального бюджета.
Получается, что, выстроив действующую систему межбюджетных отношений и налогообложения в пользу федерального центра, государство теперь как бы обязано поддержать малые и средние города с градообразующими предприятиями, на которых работает большинство населения моногородов. Например, «Норникель» дает работу 42,5% занятых жителей г. Норильска в Красноярском крае, а Верхнесалдинский меткомбинат — 75, «Континенталь Менеджмент» — 52% жителям Селенгинска в Республике Бурятия.
Всего на государственную поддержку моногородов, по мнению директора Института регионального развития Булата Столярова, потребуется не менее 300 млрд руб. Получит ли такую сумму Минрегион? А если получит, то сумеет ли достойно распорядиться ею, если, по имеющимся сведениям, уже отнес по разрабатываемому им документу 17 городов в разряд абсолютно безнадежных, то есть подлежащих поголовному переселению?
Впрочем, у Минпромторга было 22 таких города. Значит, есть надежда, что правительство еще уменьшит число безнадежных.
Правда, от этого не уменьшится число безработных и не затянутся волшебным образом вдруг дыры на трухлявых трубах отопительных систем.
Мнения
Александр Ходачек, руководитель филиала ГУ-ВШЭ в Санкт-Петербурге
Люди, работающие на предприятии в моногороде, не виноваты, если у предприятия неэффективный собственник. И государство вынуждено в проблемных случаях вмешиваться — оказывать гуманитарную и материальную помощь, организовывать общественные работы, поддерживать функционирование жилищно-коммунального хозяйства и бюджетных учреждений на территории моногорода, предлагать временные рабочие места, переобучение, помощь в трудоустройстве и т.д.
Мобильность населения возможна, не только когда предлагают хорошие условия труда и заработок. Очень важно, чтобы было куда вернуться, чтобы был обеспечен тыл — хорошее жилье, социально-культурная сфера, уверенность в будущем, например, возможность дать детям образование. Для переезда нужны средства, создание соответствующих социально-бытовых условий на новом месте не только для работников, но и для членов их семей, а это огромные затраты, особенно в условиях кризиса.
Государство может и должно быть эффективным контролером. Оно должно анализировать и понимать, что происходит в этих моногородах, а также иметь возможность воздействовать на ситуацию.
Учитывая негативный опыт Пикалево, думаю, что создание различных временных рабочих групп и комиссий не приведет в масштабах РФ к положительным результатам. Нужна специальная федеральная целевая программа по решению проблем развития и дальнейшего функционирования моногородов РФ на 10—15 лет, может быть, в статусе национального проекта.
Александр Дерюгин, эксперт Центра фискальной политики
Проблема не только и не столько в городах. Города входят в регионы. А вот регионы уже получают финансовую помощь. И в регионах в отличие от городов экономика более диверсифицирована. Как бы ни было плохо городу, регион остается на плаву, получает помощь из федерального бюджета. Для этого могут быть использованы субвенции, дотации муниципального образования, финансирование в рамках федеральных и региональных целевых программ.
Оптимальный сценарий выхода из сложившийся ситуации — вновь передать региональным властям сферы ответственности, формально закрепленные за государством, но фактически отнесенные к корпорациям.
Евгений Гонтмахер, профессор, доктор экономических наук, руководитель Центра социальной политики Института экономики РАН
Сегодня моногорода в условиях кризиса находятся в самой сложной ситуации. В них необходимо решить три проблемы:
1) занятость населения;
2) потребность в жилье;
3) налаживание диалога между бизнесом, государством и населением.
Свои предложения мы направили руководству страны, в РСПП, во все заинтересованные ведомства.