Гражданский кодекс РФ не может предусмотреть все казусы, которые могут возникнуть в отношениях «страховщик — застрахованный», особенно если случай нетипичный. За юридической консультацией обращается далеко не каждый, поскольку стоимость услуг юристов порой превышает выплату по страховке. Поэтому давайте учиться самостоятельно защищать свои права и законные интересы.
«Мавр может уходить…»
В качестве примера рассмотрим ситуацию, которая хотя и нестандартная, но случиться может с любым топ-менеджером. Особое внимание уделим приемам, которыми пользуются заинтересованные лица, дабы завладеть чужими денежными средствами.
Итак, компания застраховала жизнь своих руководителей по договору накопительного страхования (вид «Капитал и защита»). Размер чистой прибыли позволял сделать это не в ущерб производственным интересам. Страхование было вынужденным, так как жизни и здоровью первых лиц компании действительно угрожали конкуренты. Отметим, что события разворачивались в период активного формирования холдингов, акционирования оборонного комплекса, а вместе с тем в период жестокой борьбы за власть над финансовыми потоками. Директор и главный бухгалтер научного института, на базе которого должен был создаваться холдинг, стали объектами враждебного внимания конкурирующей группировки, стремившейся занять руководящие посты в этом НИИ, чтобы потом возглавить холдинг. Эта группировка начала дискредитировать руководство института, шантажировала и реально угрожала ему.
Дальнейший ход неблагоприятных событий для руководства НИИ просматривался совершенно ясно, поэтому директор решил застраховать свою жизнь и жизнь главбуха. Однако через пять лет, когда настало время произвести выплату по страховому случаю «дожитие до окончания срока страхования» согласно договору и Правилам страхования, застрахованные уже были уволены: руководство институтом взяли на себя новый директор-конкурент и избранный им главный бухгалтер. Специалист страховой компании, рассчитывая войти в доверие к новому директору института, предложила ему найти повод не производить выплату «бывшим» (какой смысл, ведь они уже здесь не работают) и поделить деньги между собой.
Новый директор хотя и возглавил институт, но главной цели — руководить холдингом — не добился и теперь страстно желал навредить предшественнику, да и «взаимный интерес» не помешает… Так возник иск о расторжении договора накопительного страхования и возврате денежных средств.
Согласно п. 2 ч. 3 ст. 958 ГК РФ «при досрочном отказе страхователя (выгодоприобретателя) от договора страхования уплаченная страховщику страховая премия не подлежит возврату, если договором не предусмотрено иное». Шесть статей ГК РФ устанавливают невозможность расторжения договора страхования без согласования с застрахованными лицами. То есть данное исковое заявление изначально обречено на провал, однако если истец и ответчик в сговоре и не будут отрицать доводы друг друга, их замысел может быть удачным. Для этого достаточно осуществить несколько противоправных действий под псевдоюридическим прикрытием: например, подменить объект, обойтись без третьих лиц (застрахованных), кое-что подделать в юридически значимых документах, а какие-то подвести под признание недействительными, где-то нарушить процессуальные требования вплоть до подделки договора.
Дальнейшая «изобретательность» — по обстановке. Суд не заметит подлога, поскольку ни истец, ни ответчик возражать не будут... Истцом выступил институт, ответчиком — страховая компания.
Первым делом подменили объект страхования. Договор накопительного страхования (вид «Капитал и защита») по признакам, структуре, характеру и аналогии идентичен договору личного страхования, который обосновывается и регулируется ст. 430 ГК РФ «Договор в пользу третьего лица», ст. 934 ГК РФ «Договор личного страхования». Шесть статей ГК РФ устанавливают запрет на расторжение договора страхования без согласования с застрахованными лицами, однако это можно «не заметить» и подменить «Договор накопительного страхования» на «Договор страхования», который регулируется по другим основаниям, и его расторжение без согласования с застрахованными лицами становится возможным. Подмена объекта происходит легко, но только если третьи лица не заметят. Значит, надо обойтись без них.
Третьих лиц (застрахованных) вообще проигнорировали: исковые заявления им не направляли, на судебные заседания не приглашали. Но произошла осечка. Суд обязал «вспомнить» о застрахованных лицах — направить им исковые заявления (в силу ч. 4 ст. 288 АПК РФ рассмотрение дела без участия правообладателей (в рассматриваемом примере — застрахованных лиц) является безусловным основанием для отмены обжалуемых актов и направления дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции). Таким образом, бывшие руководители института впоследствии стали участвовать в судебных заседаниях.
Что ж, раз не получилось рассмотреть дело в отсутствие третьих лиц, надо менять план. Ответчик, нарушая процессуальные нормы, фактически встал на сторону истца. Страховая компания умышленно не написала отзыв на иск: правильный отзыв означал бы, что против истца будут возражения, а это на руку только застрахованным — причитающиеся им денежные средства невозможно будет присвоить. Вот и выжидает ответчик, кто победит. А на суде ведет себя предельно просто: на доводы истца или заявляет «не готов ответить», или поддерживает.
К сведению
Подобные иски всегда завуалированы под законоприемлемую модель, которая по цели исполнения кардинально отличается от декларируемой.
Фокусы с датами
Ознакомившись с судебным делом, третьи лица (застрахованные) обнаружили, что в предъявленной истцом на рассмотрение суда копии договора в двух пунктах появилась другая дата заключения, вписанная от руки и не соответствующая дате, указанной в начале договора. Это не соответствовало копии, имеющейся у застрахованных. У них в этих пунктах договора не было вписано ничего. Ответчик возразил, мол, у него такие же записи, и подкрепил свои доказательства… ксерокопией договора, отснятой с экземпляра истца. Удивительно, но оригинал суду так и не был представлен. Два раза одинаково подписать документ невозможно, и простое наложение листов оригинала и ксерокопии выявило бы расхождение в документах. Факт вписывания иной даты заключения договора можно расценивать как подделку документа (ч. 1 ст. 327 УК РФ). Такой ход событий никого не устраивал, и все пришли к единому пониманию, что существование самого договора никто не отвергает, а в соответствии с п. 8 ст. 75 АПК РФ допускаются доказательства в виде копий документов.
Тогда третьи лица сообщили следующее. Согласно п. 1 ст. 425 «Действие договора», п. 1 ст. 433 «Момент заключения договора», ст. 431 «Толкование договора» ГК РФ, а также тексту самого договора накопительного страхования он действует в течение пяти лет с момента вступления в силу, а именно с той даты, которая соответствовала указанной в начале договора (именно в этот день он был подписан страховщиком и страхователем, и именно в этот день начались действия по его осуществлению). Начало действия договора подтверждается счетом от той же даты, предъявленным страховщиком и акцептованным истцом (страхователем) на оплату, а также предъявленной и согласованной теми же лицами офертой от той же даты. Пять лет истекли 27 июня 2009 г. в 00.00.
Любые изменения, имевшие место после даты подписания договора, оформляются дополнительным соглашением, а оно не заключалось. Волеизъявления сторон об изменении даты начала договора с 28 июня на 10 сентября 2004 г. нет. В силу п. 4 ст. 88 АПК РФ неподтвержденные данные исключаются из числа доказательств по делу. Следовательно, самовольное вписывание новой даты в договор не имеет юридической силы.
Вывод 1
Действие договора накопительного страхования жизни закончилось 27 июня 2009 г. В этой связи предмет для судебного разбирательства по исковому заявлению, поданному в арбитражный суд 7 июля 2009 г., отсутствует.
Представитель истца заявил, что новый директор узнал о договоре накопительного страхования недавно. Но ведь истец выступает от имени юридического, а не частного лица! Согласно ст. 195, 196 и 200 ГК РФ он мог в течение трех лет расторгнуть договор и получить выкупную сумму. Так, в ст. 196 ГК РФ установлен общий срок исковой давности — три года, в силу действия ст. 195 ГК РФ исковой давностью признается срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено, а согласно ст. 200 ГК РФ «течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права», то есть с начала действия договора (28 июня 2004 г.), поскольку с этого периода начали действовать рассматриваемый договор, счет к нему и оферта. Значит, срок исковой давности для истца истек 27 июня 2007 г. и возможность воспользоваться им была упущена.
Вывод 2
Согласно п. 2 ст. 199 ГК РФ истекший срок исковой давности является основанием для отказа в иске. Суд ведет себя беспристрастно, и никогда не знаешь, достаточно ли доводов, чтобы победить. Поэтому ищите все возможные доводы и подкрепляйте их документально.
Не зная, чью позицию в данном вопросе займет суд, третьи лица решили подстраховаться еще двумя доводами:
1) согласно разделу 2 «Предмет договора» обязательства страховщика после оплаты денежных средств страхователем в пользу застрахованных лиц возникли уже перед последними. Теперь кредиторы они, а страховая компания их должник. Истец с этого момента утратил по данному договору права кредитора, которые перешли к застрахованным лицам (выгодоприобретателям). Это подтверждается датой, когда ответчик выписал страховые полисы и вручил их застрахованным лицам. Момент выражения третьими лицами должнику намерения воспользоваться своим правом по договору подтверждается датой подписания их заявлений на накопительное страхование жизни той же датой, что и полисы. Потому акт сверки о задолженности истец и ответчик не могли подписать и предъявить в суд;
2) в соответствии с п. 1 ст. 958 ГК РФ истец не подтвердил условий для прекращения договора.
Вывод 3
У истца отсутствует юридическое основание предъявлять к ответчику требования расторгнуть договор и вернуть денежные средства.
Все-таки до 27 июня 2007 г. страхователь мог вернуть денежные средства, но не по своему желанию, игнорируя третьих лиц, а в соответствии с ГК РФ (ст. 430, 934, п. 2 ст. 955, ст. 956, ч. 1 ст. 450) изменение и расторжение договора возможны только по согласованию с застрахованными лицами. Однако истец эту возможность не использовал и утратил основания для расторжения договора. Совокупность указанных статей ГК РФ, а также ст. 288 АПК РФ указывают истцу на невозможность расторгнуть договор и получить выкупную сумму без согласия третьих лиц.
Вывод 4
Невозможность расторжения договора и получения выкупной суммы без согласия третьих лиц закреплена
и в самом договоре, где в соответствующем пункте указано «по согласованию с Застрахованным…». Такое волеизъявление сторон никаким дополнительным соглашением не отменялось. Поэтому у истца отсутствуют юридические основания для расторжения договора и получения выкупной суммы
без согласия застрахованных лиц.
Две большие разницы
Обратите внимание на название договора. «Договор страхования», выгодный истцу, и фактический «Договор накопительного страхования жизни» — далеко не одно и то же. Они имеют разные юридические основания и регулируются разными законодательными актами.
Договор накопительного страхования жизни по признакам и аналогии совпадает с договором личного страхования, который регулируется ст. 430, 934, 956 и п. 2 ст. 955 ГК РФ. Из совокупности указанных норм следует, что договор накопительного страхования жизни есть разновидность договора личного страхования. Конкретные названия договора личного страхования постоянно «модернизируются» страховщиками. Так, в настоящее время этот же договор предлагается под названием «Договор коллективного страхования от несчастных случаев» и т.п.
Гражданский кодекс РФ не в состоянии угнаться за этим «прогрессом», что, однако, не является основанием для неправомочного применения его статей. Так, истец ссылается на п. 2 ст. 958 «Досрочное прекращение договора страхования» ГК РФ, однако рассматриваемый договор считается договором накопительного страхования жизни и регулируется перечисленными выше статьями. В пункте 2 ст. 958 ГК РФ законодатель не зря указал «страхователь», а в скобках — «выгодоприобретатель», то есть указанную норму Кодекса законодатель рассматривает в отношении, когда страхователь признается и выгодоприобретателем. Только в этом случае комментируемая статья устанавливает безусловное право страхователя требовать прекращения договорных отношений.
Да, в договорах личного страхования и их разновидностях страхователь и выгодоприобретатель могут выступать в одном лице, однако возможность расторжения договора накопительного страхования жизни, когда страхователь и выгодоприобретатель — разные лица, данной нормой ГК РФ не предусмотрена.
Вывод 5
Применение истцом п. 2 ст. 958 ГК РФ в целях расторжения договора без согласия третьих лиц неправомерно.
Письмо с «неизвестными»
Полезно рассмотреть документы, предъявленные истцом в обоснование иска, и найти их… несостоятельными. Вот как это делается.
В соответствии со ст. 65 «Обязанность доказывания» АПК РФ каждое лицо, в том числе истец, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается в качестве оснований своих требований и возражений. Стоит вспомнить, что на основании ч. 1 ст. 64 «Доказательства», ст. 67 «Относимость доказательств», ст. 68 «Допустимость доказательств» АПК РФ суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения лиц, участвующих в деле, а также иные обстоятельства, имеющие значение для правильного рассмотрения дела на основании доказательств, полученных в порядке сведений о фактах.
В нашем примере после изучения иска и приложенных к нему документов в качестве доказательств была обнаружена их несостоятельность. В письме истца к ответчику более раннего периода о расторжении договора накопительного страхования жизни, подписанном исполняющим обязанности директора и главным бухгалтером, обнаружены недостатки:
• доверенность или приказ на право подписи отсутствует (письмо подписано неуполномоченным лицом);
• не указаны мотивы и правовая основа расторжения договора;
• не отражена сумма к перечислению;
• сумма к перечислению не подтверждена платежными поручениями с отметкой банка;
• сумма к перечислению не подтверждена актом сверки задолженности, подписанным в двухстороннем порядке;
• письмо передано физическому лицу, а не специалисту ответчика;
• в тексте письма не сказано, какие права и законные интересы истца нарушены.
При таком количестве «неизвестных» данное письмо, равно как другие письма, предъявленные в обоснование иска, с подобными недостатками, не имеет юридической силы и носит уведомительный характер без правовых последствий, является несоответствующим претензионному порядку, поэтому не может являться доказательством, обосновывающим требования истца.
Растоптать юридически
Истец, действуя по принципу «победителей не судят», решил растоптать юридически неудобное для воплощения его целей дополнительное соглашение к договору и объявил на суде, что оно не имеет юридической силы и вообще ранее не существовало. Он привел доводы надуманные, псевдоюридические, вплоть до того, что лица, его подписавшие (а это те же лица, которые подписали договор), не имели права его подписывать. Редкий договор обходится без дополнительных соглашений, и ни у кого это не вызывает сомнений. Дополнительное соглашение регулируется теми же статьями ГК РФ, что и основной договор. Но истцу было выгодно поступить именно так, как он поступил. Иногда глупость опровергнуть труднее…
Ответчик поддержал доводы истца. Судья обратился к третьим лицам. Тем удалось доказать состоятельность дополнительного соглашения.
Не будет лишним вспомнить о мотивах, побудивших истца к таким действиям. Это тоже надо отразить в деле. В этой связи следует указать, что в нарушение требований ст. 55 Конституции РФ и п. 1 ст. 10 ГК РФ истец действует исключительно с намерением причинить вред другому лицу. Данное обоснование может быть решающим, юридически значимым и иметь существенное значение для рассмотрения дела. Обосновать можно, приложив соответствующие документальные доказательства угрозы жизни и здоровью.
Таким образом, рассмотрев объективность требований истца с разных сторон в свете действующих законодательных актов, можно сделать вывод: у истца нет юридических оснований для расторжения договора и получения выкупной суммы, а у вас есть все шансы на победу.