Прекращение хозяйственного договора не означает, что контрагенты могут полностью забыть об установленных в нем обязанностях
Досрочно расторгая заключенный договор, предприниматели рассчитывают избавиться от проблем, связанных с ненадежным партнером. Но эта мера вовсе не означает, что между сторонами автоматически прекращаются все отношения.
О том, что разрыв контракта освобождает стороны не от всех взятых на себя обязательств, напомнил Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ в недавно опубликованном Информационном письме от 21.12.2005 № 104 «Обзор практики применения арбитражными судами норм Гражданского кодекса РФ о некоторых основаниях прекращения обязательств».
Договор исполнить невозможно
Одним из оснований прекращения обязательства является невозможность его исполнения в связи с изданием акта государственного органа (ст. 417 ГК РФ). Как указал в своем Письме ВАС, это положение распространяется и на акты местных органов власти. Такой вывод был сделан судом по иску общества с ограниченной ответственностью (подрядчика) к акционерному обществу (заказчику) о взыскании неустойки в связи с неуплатой обещанного аванса.
По договору строительного подряда подрядчик обязался построить перерабатывающее предприятие на земельном участке, принадлежащем заказчику. Для этого заказчик должен был выплатить аванс. Но планам сторон помешали непредвиденные обстоятельства: глава местной администрации издал постановление об изъятии для муниципальных нужд земли, на которой планировалось строительство (п. 1 ст. 11 Земельного кодекса РФ). Решив, что в результате исполнение обязательства стало невозможным и стороны договора друг другу ничего не должны, заказчик отказался платить аванс.
Тогда подрядчик попытался получить сумму аванса через суд. Заказчик возражал против иска, ссылаясь на ст. 417 ГК РФ. Суд первой инстанции счел аргументы заказчика неубедительными и решил, что положения ст. 417 ГК РФ нужно толковать буквально: эта статья распространяется на акты федеральных и региональных госорганов, но не на акты местных органов власти.
Однако кассационная инстанция отменила это решение и отказала истцу, основываясь на ст. 13 и 16 ГК РФ. В соответствии с ними стороны, понесшие убытки в связи с изданием акта органом власти, вправе требовать их возмещения. Причем установлен одинаковый порядок возмещения убытков в результате издания как государственных актов, так и актов органов местного самоуправления. На основании этого кассационная инстанция указала, что обязательство может быть прекращено по ст. 417 ГК РФ в связи с невозможностью исполнения и в тех случаях, когда издан акт органа местного самоуправления.
Должника простили понарошку
Еще одно, на этот раз довольно курьезное, дело связано с прекращением обязательства в связи с прощением просроченной задолженности.
Общество с ограниченной ответственностью выдало под проценты заем акционерному обществу, установив в договоре неустойку за несвоевременный возврат суммы займа. Но в оговоренный срок заемщик не выполнил своих обязанностей. Он не только не заплатил заимодавцу обещанные проценты, но и не вернул ему основной долг.
Чтобы получить назад свои деньги, общество-заимодавец пошло на хитрость. Должнику было направлено письмо с обещанием, что, в том случае если он вернет хотя бы взятую взаймы сумму, заимодавец освободит его от уплаты процентов за пользование денежными средствами и неустойки. Не заподозривший подвоха должник возвратил сумму займа.
Вот тут и проявили себя юристы заимодавца. Они подали в арбитражный суд иск о взыскании с заемщика «прощенных» процентов и неустойки по договору. Заемщик возразил на это, что договор займа был прекращен в связи с прощением долга. Однако представители заимодавца сумели убедить суд в том, что поскольку прощение долга представляет собой освобождение кредитором должника от имущественной обязанности, значит, оно является разновидностью дарения (ст. 572 ГК РФ). Следовательно, прощение долга должно подчиняться запрету, установленному п. 4 ст. 575 ГК РФ. Этот пункт запрещает дарение в отношениях между коммерческими организациями.
Суд первой инстанции иск удовлетворил, ссылаясь на то, что прощение долга, совершенное заимодавцем, является ничтожным и не влечет каких-либо последствий. Поэтому обязанность заемщика уплатить проценты и неустойку не прекратилась и должна быть исполнена.
Но суд кассационной инстанции отменил это решение и отказал заимодавцу в иске по следующим основаниям.
Обязательным признаком дарения является его безвозмездность (п. 1 ст. 572 ГК РФ). При этом гражданское законодательство исходит из презумпции возмездности договора (п. 3 ст. 423 ГК РФ). Поэтому прощение долга можно считать дарением только в том случае, если будет доказано, что у кредитора было абсолютно бескорыстное намерение освободить должника от обязанности по уплате долга.
Об отсутствии намерения кредитора одарить должника говорит, в частности, тот факт, что кредитор прощает своему партнеру долг для того, чтобы получить от него имущественную выгоду по какому-либо обязательству. В рассмотренном случае долг был прощен с корыстной целью — ради возврата суммы задолженности без обращения в суд. Таким образом, о дарении не может быть и речи.
Согласившись с кассационной инстанцией, Президиум ВАС РФ указал, что прощение долга можно квалифицировать как дарение, только если у кредитора было намерение освободить должника от обязанности по уплате долга в качестве дара. Такое прощение долга в отношениях между коммерческими организациями является ничтожным в соответствии с п. 4 ст. 575 ГК РФ.