По Дону гуляет «Джон Дир» заводной

Российские производители сельхозтехники обратились к правительству с просьбой поддержать отрасль. Помимо введения различных льгот и преференций, они предлагают ограничить приток импорта на внутренний рынок. Но к чему это приведет? Скорее всего к тому, что рынок в итоге поделят между собой несколько крупных холдингов. И не исключено, что иностранных.

Меняем «Дон» на «CLAAS»

Беспокойство сельхозмашиностроителей за судьбу отрасли вполне понятно. По данным Росстата, за прошлый год производство машин и оборудования для села выросло всего на 2%. Рост замедлился даже по сравнению с более благополучным 2004-м, что уж говорить о начале десятилетия (см. диаграмму).

Данные самих машиностроителей несколько оптимистичнее. Так, по информации Союзагромаша, в 2005 г. отечественные производители выпустили 8003 комбайна и более 10,7 тыс. тракторов.

Сохранить положительную динамику отчасти удалось благодаря росту экспортных поставок: продажи машин, оборудования и запчастей из России выросли на 88%. Традиционно основными покупателями стали Казахстан, Украина, Узбекистан, а также Восточная Европа.

Однако на 66% в прошлом году вырос и импорт, достигший почти миллиарда долларов. Основная доля пришлась на зерноуборочные комбайны (+38%) из Германии и США. Почти в три раза выросли закупки импортных плугов, в 1,5 раза косилок, в 1,7 раза инкубаторов, в 1,2 раза культиваторов и борон.

Так что говорить о мировой конкуренции отечественных сельхозмашиностроителей пока не приходится. Более того, если верить статданным, то, увеличивая поставки техники соседям по СНГ, страна постепенно утрачивает позиции на внутреннем рынке. Достаточно сравнить показатели спроса на нашу сельхозтехнику с импортом. Скажем, если в 2003 г. импорт примерно соответствовал объемам продаж российской техники на внутреннем рынке (732 млн дол.), то уже в 2004-м разрыв между ними составил 113 млн дол. В прошлом году объем ввезенной в Россию сельхозтехники вырос до 1,3 млрд дол., тогда как продажи отечественной, наоборот, снизились с 961 до 954 млн дол.

Соберем, и посеем, и вспашем

За исключением комбайнов, соотношение экспорт — импорт явно не в нашу пользу. При этом отраслевые мощности заводов загружены всего на 10—12%. Экспорт — фактически одна из немногих ниш, позволяющих производителям зарабатывать и даже инвестировать в разработку новых моделей. Речь прежде всего идет о создании широкозахватной техники с повышенной мощностью. Практически все отечественные крупнейшие производители уже заявили о подобных проектах. Суммарный объем инвестиций в отрасли только одного концерна «Ростсельмаш» составил 20 млн дол.

Несмотря на отсутствие адекватного спроса, российский рынок сельхозтехники считается одним из самых перспективных. В России сегодня она настолько изношена, что ее вклад в «закрома Родины» едва дотягивает до 20%, тогда как в Европе урожай на 60% — дело техники, а уж потом — погоды. При этом обеспеченность АПК сельхозтехникой продолжает снижаться. Так, по данным Минсельхоза, если в 2000-м парк насчитывал 817,8 тыс. тракторов и 198,7 тыс. зерноуборочных комбайнов, то к 2004-му он сократился до 640,7 и 158,3 тыс. соответственно. Через несколько лет 80% сельхозтехники окончательно выйдет из строя. Если сегодня из-за нехватки комбайнов мы ежегодно теряем до 12—15 млн тонн зерна, то какой, к примеру, урожай нас ожидает в 2010-м?

Машиностроители убеждены, что без развития производства сельскохозяйственные планы правительства обречены на неудачу. При площади угодий в 124 млн га собственное производство машин в стране составляет не более 1 млрд дол, в то время как в Германии при 15 млн га только фирма «Клаас» производит техники на сумму более 2 млрд евро в год.

Поле на троих

По мнению представителя «Агромашхолдинга», в ближайшие годы на рынке произойдет небывало высокий всплеск спроса, что не в последнюю очередь связано с пресловутой «проблемой-2006». Именно в этом году ожидается пик выбытия из оборота сельхозтехники, приобретенной в советские времена. Поэтому в преддверии роста продаж производители копят силы, наращивая мощности и «сбиваясь» в холдинги.

При достаточно большом числе производителей (свыше 200 предприятий) рынок сейчас фактически поделен между иностранцами и двумя-тремя отечественными холдингами. Первый — представлен группой «Новое содружество», контролирующей ОАО «Ростсельмаш» и группу компаний «Морозовсксельмаш». Оборот только одного холдинга «Ростсельмаш» в прошлом году превысил 400 млн дол. По оценкам экспертов «Союзагромаша», компания занимает лидирующую позицию на рынке комбайнов: его доля превышает 64%. Другой «полюс» представлен созданным в 2004 г. ОАО «Агромашхолдинг». В прошлом году владелец холдинга группа «Промышленные инвесторы» собиралась продать часть акций другому мощному объединению — ОАО «Тракторные заводы». В итоге уже в этом году рынок претерпит существенные коррективы, и наряду с «Ростсельмашем» появится не менее мощный тракторный монстр с оборотом не менее 1 млрд дол. Впрочем, учитывая специализацию предприятия — гусеничные трактора, новый машиностроительный холдинг далеко не все сельхозмашиностроители считают для себя конкурентом.

Другое дело — иностранные компании. Например, тот же Минский тракторный завод, поставляющий на российский рынок МТЗ или скажем, «New Holland», выпускающая комбайны и тракторы, оборот которой оценивается не менее, чем в 15 млрд дол. Оборот американской корпорации «John Deere» — свыше 19 млрд дол. Вместе с компанией «CLAAS» они составляют основную конкуренцию отечественным сельхозмашиностроителям на российском рынке.

Лизинг наносит ответный удар

Засилье импортеров на российском рынке машиностроители склонны объяснять в первую очередь потарифной таможенной политикой государства косвенно поощряющей приток иностранных тракторов и комбайнов. По словам председателя «Союзагромаша» Константина Бабкина, только 13% импортеров платят НДС и таможенные сборы в полном объеме. Проблема заключается не только в наличии «серого импорта», но и в самой системе расчета ввозных пошлин, позволяющих провозить технику по заниженной стоимости.

В конце прошлого года правительство повысило таможенные пошлины и изменило схему их взимания, привязав к мощности двигателя. Тем не менее многие игроки считают, что в законодательстве все равно полно лазеек, позволяющих импортерам уходить от налогов. Например, используя схемы временного ввоза техники на сезонные работы или передачу ее в уставный капитал компаний-однодневок. К тому же само по себе таможенное регулирование не снимает второго, может быть, даже более значимого фактора, влияющего на рынок: покупать импортную технику зачастую дороже, но благодаря различным кредитным схемам и субсидиям выгоднее. Например, по программе фонда «Сапарт» техника предлагается с рассрочкой платежа, а фермерам субсидируется до 50% стоимости нового комбайна или трактора. Не менее популярны и банковские продукты (банки «Эксимбанк», «Гермес»), позволяющие снижать стоимость импортной техники по сравнению с российской на 33—50% за счет более дешевых и долгосрочных займов.

В ответ российские производители могут пока предложить только лизинг. Существует еще практика субсидирования процентных ставок по кредитам, полученным на покупку сельхозтехники в РСХБ, однако сами машиностроители полагают, что этот механизм крайне забюрократизирован и неповоротлив.

В прошлом году объем лизинговых операций с сельхозтехникой превысил 1,1 млрд дол. (почти 10% рынка), однако за исключением «Росагролизинга», на долю которого приходится свыше 90% рынка, частные компании не проявляют здесь какой-либо активности. В итоге, по словам директоров машиностроительных заводов, монополист диктует свои условия, достаточно вольно обращаясь и со сроками, и с условиями платежей.

Кроме того, попасть в список компаний-поставщиков удается далеко не каждому. Как правило, это самые крупные холдинги. Скажем, доля продаж сельхозтехники по лизингу «Агромашхолдинга» превышает 30 — 35%, в компании «Ростсельмаш» два года назад она также составляла до 40%. Правда, по словам Бабкина, лизинговые поставки сокращаются (сейчас не более 10% в объеме продаж), но это не беда, поскольку на условия «Росагролизинга» могут согласиться лишь самые финансово стабильные сельхозпредприятия.

В итоге на экспорт у производителей сейчас гораздо больше надежды, чем на лизинг («Ростсельмаш», в частности, намерен к 2007 г. занять до 70% рынка комбайнов в СНГ), тем более, что он отчасти дискредитировал себя. Известны случаи, когда по федеральному лизингу, призванному по идее поддерживать прежде всего отечественного производителя, на рынок ввозились европейские комбайны и белорусские тракторы. В прошлом году, например, «Росагролизинг» ввез партию минских МТЗ-80, 82 и харьковских тракторов ХТЗ-150К-09. К слову сказать, в той же Белоруссии существует мораторий на ввоз российских сельхозмашин.

Монополизм во благо?

Очевидно, что кризис связан не только с отсутствием платежеспособного спроса или неравной конкуренцией. Технологическое отставание отрасли достигает 10 лет, и ни одна из отечественных компаний не в состоянии тратить каждый день по миллиону долларов на НИОКР, как это, скажем, делает «John Deere». Но, судя по той экономической политике, которую последние годы проводит правительство, власти вряд ли решатся на прямую поддержку производителей.

Другое дело — поддержать спрос. Но вот тарифной поддержки в свете присоединения ВТО ожидать сложно. При любом раскладе нам вряд ли удастся серьезно потеснить иностранцев, на что и рассчитывают ведущие игроки, принимавшие самое непосредственное участие в подготовке программы развития сельхозмашиностроения.

Скорее всего, если правительство создаст тепличные условия на рынке, это наоборот автоматически приведет к уходу мелких игроков и усилению экспансии западных компаний. Тем более что из-за 18%-ного сокращения европейского рынка конкуренция между иностранными машиностроительными концернами серьезно обострилась. Выход есть — российский рынок.

Прецеденты уже существуют. В прошлом году сразу несколько иностранных концернов заявили о планах создания в России сборочных производств. Например, в Краснодарском крае был построен завод «CLAAS», где в 2005 г. уже собрано порядка 200 комбайнов. Ведет переговоры о создании завода и «John Deere», рассчитывающая прежде всего на участие в программе федерального лизинга.

Есть примеры и приобретения активов. В прошлом году немецкая Amazonen-Werke получила контрольный пакет самарской «Евротехники», инвестировав в производство 5 млн евро. По словам гендиректора компании Людмилы Орловой, теперь предприятие готово поставлять технику с 7-летней отсрочкой платежа, и в этом году намерено удвоить объемы продаж.

Приход иностранцев на внутренний рынок, конечно, отнюдь не означает смертельного исхода для российского сельхозмашиностроения. Как ни крути, а 90% парка машин — отечественные. Следовательно, еще в течение 10—12 лет АПК будут требоваться агрегаты и запчасти российских заводов. Слабое, конечно, утешение.

Крупнейшие производители сельхозтехники в РФ в 2005 г.

	Кто контролирует	Мощности (шт. в год)	Производство (шт. в год)
Ростсельмаш	Новое содружество (56%)	86 000	5389
Красноярский завод комбайнов	Агромашхолдинг (100%) («Промышленные инвесторы»)	29 000	2100
Таганрогский завод комбайнов	ФПГ «Донинвест» (41,6%)	1000	нет данных
Тульский комбайновый завод	менеджмент	350	нет данных
Волгоградский тракторный завод	«Промышленные инвесторы» (75%)	80 000	нет данных
Алтайский тракторный завод	РАТМ (свыше 50%)	40 000	2250
Владимирский тракторный завод	концерн «Тракторные заводы»	12 000	389
Липецкий тракторный завод	концерн «Тракторные заводы» (100%)	50 000	2506
Промтрактор (Чебоксары)	концерн «Тракторные заводы» (86%)	2200	188
ЧТЗ-Уралтрак (Челябинск)	ФГУП «Уралвагонзавод»	32 000	607
Онежский тракторный завод	концерн «Тракторные заводы» (56%)	нет данных	1507
Петербургский тракторный завод	ОАО «Кировский завод»	5000	363
Трансмаш (Омск)	ФГУП «Омский завод транспортного машиностроения»	500	903
Титран-вепс (Тихвин)	группа «ИСТ» (свыше 50%)	200	нет данных

Источник: «Союзагромаш»