Умный продает свои знания, богатея. Ленивый продает свое имущество, беднея. Чтобы страну сделать богатой, нужно научиться превращать знания в юридическую форму и затем продавать их в виде товаров и услуг. Такой юридической формой, признанной во всем мире, является интеллектуальная собственность. Она является правовым фундаментом любого высокотехнологичного бизнеса, построенного на выделении и распределении возвратного капитала.
От права к доходам
По сложившейся традиции чиновники в сфере госуправления и журналисты различных СМИ проблему интеллектуальной собственности в российской экономике рассматривают исключительно с точки зрения охраны и защиты. Вопросы экономики интеллектуальной собственности при этом практически не упоминаются. Хотя они-то для нашего бизнеса являются ключевыми. Это, во-первых, связано с тем, что озвучивают эту тему в СМИ в основном юристы, чиновники и журналисты. Во-вторых, в нашем законодательстве, к сожалению, прописаны только юридические механизмы охраны и защиты.
О том, что интеллектуальная собственность — мощнейший экономический фактор, способный коренным образом изменить нашу экономику, не догадываются даже многие юристы-профессионалы, много лет погруженные в проблемы охраны и защиты. Впрочем, им это вроде бы и не нужно. Как говорил Козьма Прутков: «Специалист подобен флюсу — полнота его одностороння». Государство выделяет огромные средства на развитие законодательства, которые используют в основном юристы под свои механизмы охраны и защиты. Но на экономику страны все это, к сожалению, пока никак не влияет.
Вторая зарплата
Сам же смысл экономического механизма интеллектуальной собственности в бизнесе состоит в том, что он на основе юридического учета охватывает всех без исключения интеллектуальных доноров: ученых, изобретателей, инженеров, конструкторов, технологов и менеджеров разного уровня управления. То есть всех тех, кто своими знаниями и творчеством участвует в обновлении бизнеса. Все эти интеллектуальные доноры, внесшие свои идеи в обновление бизнеса, поощряются соразмерно внесенному ими вкладу. Такое поощрение для наиболее активных доноров становится второй зарплатой, иногда явно превосходящей основную зарплату (оклад и премии по итогам года). Но это также выгодно предприятию, поскольку продуктивное творческое участие большого числа специалистов существенно влияет на своевременность и качество обновляемых технологий и изделий. Применение такого экономического механизма управления интеллектуальной собственностью развивает бизнес весьма быстро.
Весь крупный и средний, современный высокотехнологичный бизнес во всех экономически развитых странах мира построен таким образом. В Японии эту вторую зарплату получают около 80% всех работающих на предприятии. Причем фонд зарплаты и фонд поощрения за творчество на многих предприятиях примерно равны. У нас такого экономико-правового механизма нет ни на одном российском предприятии.
Иерархия механизмов
Несмотря на производство в стране большого количества наукоемких изделий и даже продажу некоторых из них за рубеж, полагаю, что полноценного высокотехнологичного бизнеса в России пока не существует, потому что те специалисты и чиновники, которые принимают, могут и должны принимать ответственные решения по созданию экономически благоприятных условий для всего российского бизнеса в комплексе, всю проблему не понимают.
Почему? Потому что в нашей экономике интеллектуальная собственность — это фактор, во-первых, абсолютно новый для наших экономистов и, во-вторых, крайне сложный, так как он имеет характер многоуровневый, междисциплинарный и многокритериальный. То есть механизмы управления интеллектуальной собственностью должны выстраиваться не только на уровне предприятия и правообладателя, но и на уровне принятия государственных решений и государственных программ развития экономики.
Возвратный капитал
|
На обновление технологий |
На вознаграждение участникам обновления |
|
НИОКР |
Ученые |
|
Изобретательство |
Изобретатели |
|
Сопровождение |
Конструкторы |
|
Инновации |
Технологи |
|
Модернизация производства |
Менеджеры |
|
Регистрация патентов |
Инвесторы |
|
Досудебные и судебные споры |
Акционеры |
Стихийный ход
По нашему мнению, в России трудятся около тысячи высококвалифицированных юристов, хорошо понимающих юридические проблемы и задачи интеллектуальной собственности, но практически нет экономистов в этой области, которые могли бы выстраивать на ее основе эффективные экономические механизмы в масштабе предприятия, корпорации, отрасли (например, Росатома) и тем более государства. Все эти механизмы разных уровней управления, включая и инновационные, в любом государстве тесно взаимосвязаны.
Управление высокотехнологичным бизнесом и интеллектуальной собственностью в стране уже много лет формируется стихийными нескоординированными действиями чиновников разных ведомств и разного уровня управления. Получается абракадабра, которая поддерживает стагнацию в науке и высокотехнологичном бизнесе. Прямым доказательством тому является статистика Роспатента, которая не демонстрирует роста патентов. Другим примером являются нормативные акты по введению интеллектуальной собственности в хозяйственный оборот, где сам оборот фактически не описан.
К тому же было бы правильнее нормативно регулировать не хозяйственный, а коммерческий оборот, поскольку интеллектуальная собственность — это юридический инструмент регулирования отношений именно в коммерческой сфере, там, где создается прибыль. В сферах военных, политических и социальных отношений этот механизм не работает и часто противопоказан.
Интеллектуальная собственность эффективна там, где происходит вложение капитала в коммерческую сферу, в монопольные технологии и изделия, чтобы поощрять научно-технический прогресс и всех, кто в нем участвует.
Феномен первого лица
Главная проблема здесь в том, что нет единого высококвалифицированного координатора, причем обязательно не чиновника. Чиновник изначально не может быть координатором столь сложной системы, потому что он, во-первых, функционер — у него множество других функций, ответственность за которые не даст ему полноценно решить эту сложнейшую проблему. Во-вторых, чиновник всегда зависим от вышестоящих и потому может позволить себе быть безответственным. А в-третьих, его легко заменить на другого, поэтому любое его дело на полпути остается незавершенным и некачественным. К примеру, если бы С. Королев и И. Курчатов были чиновниками, то никакого космоса и атомной энергетики у нас не было бы до сих пор.
За рубежом механизмы управления инновациями и инновационной экономикой в целом чаще всего формировались как проекты, возглавляемые исключительно специалистами. И тем не менее в США, Германии, Японии, Швеции, Италии, Франции, Великобритании и других странах на это ушли годы. Российские чиновники разных ведомств характера этих механизмов, естественно, не понимают, хотя бы потому что они как мощное экономическое преимущество этих стран подробно нигде не опубликованы. К тому же при подготовке нормативных актов в среде чиновников всегда идет межведомственное противоборство и конкуренция. Каждый стремится упростить задачу своему ведомству и сесть поближе к денежному ручейку.
Поэтому миф про экономику знаний мифом и останется, пока Минфин и Минэкономразвития России не реализуют нормативную основу этой новой экономики через налоговые, кредитные, инвестиционные, таможенные и прочие экономические механизмы. Судя по темпам преобразования этих механизмов, это станет возможным не ранее 2030 г., хотя, что надо делать, известно уже сегодня.
Возвратный капитал
Экономики ведущих стран мира соревнуются меж собой в эффективности организации такой схемы. Мощь их высокотехнологичного бизнеса строится на эффекте выделения и распределения так называемого-возвратного капитала. Этот капитал возникает как часть прибыли, которая возвращается в инновационную сферу предприятия для вознаграждений и финансирования работ по обновлению бизнеса. Естественно, этот капитал как часть прибыли не облагается никакими налогами.
В одних странах налогом на прибыль не облагается от 20 до 50% полученной валовой прибыли. В других — доля прибыли, эквивалентная 20—30% оборотного капитала. В США к тому же все затраты, связанные с приобретением новых технологий, высчитываются из федерального налога, который фирма или корпорация отчисляют государству. Процент этих затрат, вычитаемых из федерального налога для американских фирм, находящихся в Азии, Африке, Европе, Латинской Америке и самих США, в процентном исчислении разный. Самый высокий — 100% затрат, — вычитаемых из федерального налога, применяется только на территории США. Так они экономически стимулируют приток мозгов в США со всего мира*.
Страна сильна мозгами
Необходимо срочно начать формировать единую нормативную базу для экономического стимулирования высокотехнологичного бизнеса. Эта работа должна быть организована в рамках Минэкономразвития или Минфина. При этом следует учитывать, что сегодня делается в Минюсте по подготовке IV части Гражданского кодекса, посвященной интеллектуальной собственности, в Минобрнауке по вопросам передачи технологий, распределению прав заказчиков и разработчиков по госзаказу и др. Эту работу грамотные экономисты могли бы сделать за этот год и с начала 2007 г. провести эксперимент в 2—3 регионах России по использованию новой нормативной основы. Лишь бы для этого были политическая воля и административный ресурс. Этот механизм начнет вовлекать в высокотехнологичный бизнес все больше и больше интеллектуалов, и реально можно будет надеяться, что к 2010 г. темпы роста ВВП достигнут 12—15 процентов ежегодно.
Надежда на здравый смысл
Страна может стать богатой за счет наших замечательных ученых и изобретателей. Поспешные и неумелые рыночные реформы их финансово «обескровили» — не стало достойной зарплаты, резко сократились вознаграждения, научное оборудование и измерительная техника не обновлялись потому что бюджет был «тощим» и недобрым к интеллектуалам. Сегодня делаются первые шаги по восстановлению полуразрушенного интеллектуального потенциала нашей экономики. Но этого явно мало. Бюджет всех не поддержит. Нужны рыночные механизмы самофинансирования науки и инноватики.
Известно, что до коммерческой реализации в США и других странах доходят лишь 2—3 из 1000 идей, первоначально признанных перспективными. И доходы от них сторицей окупают все затраты на исследования и апробацию остальных 997—998 идей. Наука и тем более инноватика убыточными не бывают, если рыночные механизмы формируются и развиваются правильно. Выделение из прибыли предприятия возвратного капитала, не облагаемого налогом на прибыль, и его разумное использование и есть тот самый ключ к решению финансирования науки и инновационной деятельности. Его широкое использование добропорядочными предпринимателями и менеджерами, по мнению автора, способно по-иному распределять доходы от высокотехнологичного бизнеса и сделать страну богатой уже в ближайшие 5—7 лет.
* В 1997 г. после посещения США я написал об этом в статье «Оценщики открывают Америку» (Экономика и жизнь. 1997. № 18). Принципы формирования инновационной экономики мною изложены в статье «Интеллект в тени» (Российская газета. 2004. № 165) и в передовице газеты «Экономика и жизнь» (2004. № 39). Всего в этой газете мы опубликовали около 200 статей. Однако все остается без изменений — чиновник как скала. Некоторые наши предложения использовал лишь Минфин РФ в определении учетной политики и списании нематериальных активов на предприятиях. А другие предложения до сих пор не востребованы, хотя сегодня их актуальность только возросла.