Недавно вице-премьер РФ Игорь Сечин провел первое заседание правительственной комиссии, посвященное вопросам развития металлургического комплекса России. Как сообщили корреспонденту «ЭЖ» в пресс-службе Минпромторга России, созданная в конце прошлого года комиссия обсудила основные направления посткризисного развития металлургической промышленности. Между тем никаких конкретных решений комиссия не приняла. Зато вице-премьер озадачил металлургов множеством советов и фактически предложил им самим беспокоиться о выживании.
Как заметил в беседе с корреспондентом «ЭЖ» представитель компании «Мечел», из доклада председателя комиссии И. Сечина участники совещания сделали один вывод: спасение утопающих — дело рук самих утопающих.
Вице-премьер заявил, что государство не вправе диктовать компаниям отрасли условия дальнейшего развития. Хотя еще год назад председатель правительства активно участвовал в ценообразовании и наводил порядок в расчетах смежных производств.
Еще раньше другой вице-премьер, министр финансов Алексей Кудрин, подчеркнул, что активами российской металлургии почти на 90% владеют частные предприниматели и они сами должны определять стратегию, согласовав ее с государственной экономической политикой.
Таким образом, ключевые вице-премьеры четко обозначили установку: государство устраняется от управления отраслью.
«Российская металлургия прошла пик спада и в ноябре — декабре прошлого года объемы производства в отрасли превысили показатели соответствующего периода 2008 г.», — говорит И. Сечин. То есть помогли металлургам — и хватит.
Уровень роста зависит от точки отсчета
Данные Росстата подтверждают слова вице-премьера. Более того, показатели января текущего года также имеют положительную динамику. Например, выпуск металлургического кокса в январе по сравнению с декабрем прошлого года возрос на 45,1%, чугуна — на 45,5, проката черных металлов — на 24,7, стальных труб — на 58,5%.
Вместе с тем эти же данные Росстата и Минпромторга красноречиво говорят о том, что до уровня докризисных объемов выпуска продукции, а тем более получаемых доходов и прибыли черная металлургия, в отличие от цветной и тем более золотодобывающей, поднимется не скоро. Прежде всего это касается финансовой составляющей.
Впрочем, обратимся к цифрам, представленным в обзорном материале Минпромторга России на сайте ведомства.
По состоянию на январь — ноябрь 2009 г. сальдированная прибыль по металлургическому производству составила 187,4 млрд руб. К соответствующему периоду 2008 г. масса прибыли уменьшилась на 421,6 млрд руб., или более чем в три раза. Доля убыточных предприятий в черной металлургии составила 52,3%. Просроченная кредиторская задолженность превысила 46 млрд руб.
Экспорт черных металлов, в частности чугуна, ферросплавов, проката в физических объемах снизился на 11—18%, а по полученным российскими компаниями доходам снижение составило почти 50%. Главным образом потому, что цены на продукцию черной металлургии на мировых рынках упали на 40—50%.
По данным Минпромторга, в конце 2009 г. наметилась слабая тенденция роста цен, но, по прогнозам экспертов ведомства, до уровня финансовых и физических показателей первой половины 2008 г. черная металлургия поднимется в лучшем случае не ранее 2012 г.
Компаниям предлагают переезжать
Что же в этих условиях власти советуют металлургам? Надо заметить, что в состав новой правительственной комиссии помимо представителей власти входят собственники практически всех крупнейших металлургических активов: Александр Абрамов, Владимир Лисин, Алексей Мордашов, Олег Дерипаска, Алишер Усманов, Дмитрий Пумпянский, Виктор Рашников, Андрей Козицын, Анатолий Седых, Игорь Зюзин, Владимир Стржалковский.
Так вот, И. Сечин предложил металлургам... задуматься, насколько оптимально размещены металлургические заводы на территории России, и увязывать собственные планы с государственной политикой.
По словам чиновника, в настоящее время наиболее актуальным стало восстановление и поддержание спроса, сузившегося в ходе кризиса. И особенно необходимость повышения конкурентоспособности выпускаемой продукции и обеспечение ее устойчивости.
«А может быть, в современных условиях важнее научиться быстро реагировать на требования рынка, используя для этого новейшие технологии и непрерывно повышая качество продукции? Так ли оптимальна схема размещения металлургических производств на территории страны?» — задал вопрос участникам совещания И. Сечин. Те деликатно промолчали. Вероятно, потому, что ответ на этот вопрос был дан много лет назад, когда в России строились основные металлургические заводы.
Знакомые с материалами совещания эксперты отрасли считают, что слова вице-премьера об оптимизации размещения металлургических производств можно отнести разве что к новым проектам-мечтаниям. Тем более что сейчас во многих регионах переизбыток рабочей силы. Но без близости к источникам ресурсов экономический смысл предприятия может оказаться под вопросом. Государство могло бы выступить со стимулирующими предложениями в виде налоговых и прочих льгот. Однако таких предложений пока нет.
Между тем крупнейшие предприятия металлургической отрасли сейчас расположены в Липецке, Екатеринбурге, Череповце, Новокузнецке, Нижнем Тагиле, Нижнем Новгороде. «Это исторически сложившееся размещение, обусловленное близостью либо к сырью, либо к потребителю. Конечно, в нынешней структуре есть проблемы. Зачастую уголь добывается в одном месте, руда — в другом. Но компании вполне способны сами решить эти задачи. Например, „Мечел“ сейчас осваивает Эльгинское месторождение, рассчитывая добывать там уголь уже в 2010 г., в том числе для собственного производства», — говорит замначальника отдела анализа рынка акций ИК «Велес Капитал» Станислав Фоменко.
По словам аналитика ИК «Метрополь» Дениса Нуштаева, разработка Эльгинского месторождения может быть примером сотрудничества государства и бизнеса. «Государство строило железнодорожную ветку, которая соединила месторождение с основной магистралью. Оптимизация размещения металлургической отрасли на такой основе взаимовыгодна», — считает эксперт.
Производство важнейших видов металлопродукции в России в январе — декабре 2009 г. в сравнении с аналогичным периодом 2008 г.
|
Наименование продукции |
Январь — декабрь
|
Декабрь 2009 г., в % к | |
|
декабрю 2008 г. |
ноябрю 2009 г. | ||
|
Кокс |
85,5 |
160,1 |
104,6 |
|
Трубы стальные |
85,6 |
172,8 |
124,2 |
|
Сталь |
86,1 |
155,1 |
101,6 |
|
Лист и жесть с покрытием |
88,1 |
174,1 |
80,3 |
|
Прокат черных металлов готовый |
89,7 |
146,5 |
106,8 |
|
Чугун |
91 |
175,3 |
105,2 |
|
Железная руда |
91,9 |
169,2 |
101,3 |
Источник: Минпромторг России
Мечты о госплане
Представители металлургических компаний, в частности «Северстали», НЛМК, ММК, с большой долей осторожности говорили о развитии в 2010 г. Основной акционер «Северстали» Алексей Мордашов назвал прошедший год самым сложным для сталелитейной отрасли за последние 20 лет.
Сталелитейные компании, убытки которых доходили до 1 млрд долл. в первой половине 2009 г., показали незначительную прибыль в конце года, но ее было недостаточно, чтобы вернуть в «зеленую зону» показатели большинства из них за год в целом.
Пока рано комментировать динамику роста в 2010 г., однако, по мнению участников совещания, можно надеяться, что экономика в целом покажет постепенное восстановление.
В одном представители бизнеса согласились с вице-премьером — в необходимости выработки для отечественной металлургии общей стратегии. Компании действительно могли бы обсуждать крупные инвестпроекты, хотя бы для того, чтобы проекты не перекрывали друг друга. Такая ситуация возникла, в частности, со строительством прокатного стана для труб большого диаметра. Их построили сразу три компании — «Евраз», ММК, «Северсталь». В результате «Евразу» пришлось остановить проект, поскольку рынок не нуждается в таком объеме труб широкого диаметра.
В связи с этим И. Сечин напомнил, что металлургия является одной из самых капиталоемких отраслей экономики, поэтому принимаемые инвестиционные решения должны быть тщательно взвешены. Деньги, как известно, любят счет, тем более когда речь идет о миллиардах.
Напрашивается вывод: надо организовать некий центр развития отрасли, наделив его соответствующими полномочиями. Если продолжить мысль, то вырисовывается аналог советского Госплана. Это известный способ решения задач через планирование, устранение конкуренции, которая приводит к таким печальным последствиям, как одновременное строительство двух одинаковых производств. Этот способ проверен временем. Многие помнят, чем закончился эксперимент. По данному поводу некоторые эксперты вспоминают бородатый анекдот: «Что бы ни пытались производить, получается автомат Калашникова».
Покупать всегда время
Плановая экономика непременно подразумевает экстенсивный путь развития. Современные российские частные компании неуклонно демонстрируют все последние годы приверженность этому способу развития.
Эксперты отмечают, что, несмотря на долги и антикризисные программы, стальные компании в 2009 г. покупали подешевевшие активы: Магнитогорский меткомбинат увеличил долю в «Белоне», «Мечел» купил Bluestone Coal, а Уральская горно-металлургическая приобрела Челябинский цинковый завод.
Правда, было реализовано и несколько проектов. В частности, в июле 2009 г. ОАО «Магнитогорский металлургический комбинат» (ММК) ввело в эксплуатацию стан-5000 по производству толстолистового проката. Продукция предназначена для импортозамещения штрипса для изготовления труб диаметром 530—1420 мм, а также толстого листа для мостостроения, судостроения, котлостроения, нефтегазовой промышленности, судостроения. Инвестиции составили около 52 млрд руб.
В октябре 2009 г. ОАО «Новолипецкий меткомбинат» (ОАО «НЛМК») ввело в строй четвертый по счету агрегат непрерывного горячего цинкования (АНГЦ-4) мощностью 300 000 т в год. В результате ввода агрегата в эксплуатацию ОАО «НЛМК» выйдет на рынок с новым видом ранее не производимой в России продукции высоких переделов и увеличит выпуск проката с цинковым покрытием до 1,2 млн т.
Выходит, не все плохо в российском металлургическом хозяйстве. И даже в условиях кризиса некоторые компании умудрялись вкладывать значительные инвестиции в обновление производств, фактически делая ставку на модернизацию, а не на скупку чего ни попадя, еще до того, как слово «модернизация» получило государственный статус самого модного термина.