Уважаемые коллеги, уважаемый Александр Дмитриевич! Несколько дней назад практически незамеченной осталась годовщина восстания на Сенатской площади, но я сегодня намерен говорить о революции. Правда, не о той, о которой многие подумали, не о политической, но об образовательной.
Заканчивается почти трёхлетняя эпопея работы над проектом федерального закона «Об образовании в Российской Федерации», пора подвести некоторые итоги, и они выражаются грустной формулой - законопроект стал лучше, но закон будет хуже.
За время работы закон становился то лучше, то хуже, последнее улучшение попытался сделать Комитет Государственной Думы по образованию и науке - довольно существенное.
Так продолжалось до 8 декабря, пока руководство комитета не повстречалось с руководством правительства. В результате были сделаны сразу четыре шага назад. Но всё-таки мы хотим отметить большую работу комитета и в частности то положение, которое указывает, что средняя заработная плата педагогических работников должна быть не ниже средней заработной платы по региону, это должно быть заложено в нормативе финансирования.
По сравнению с действующим правилом это плюс, потому что сейчас это 70%, а не 100%. И, тем не менее, плюс со слезами на глазах. Во-первых, это относится только к учителю и ни к каким другим педагогам. Во-вторых, закон не включает даже положения указа президента Путина от 7 мая, который распространяет это и на высшие учебные заведения, правда, к 2018 году. В-третьих, закон говорит о заработной плате, а надо говорить о ставке педагога, потому что сейчас большинство педагогов работают на полторы ставки, как сказал бы Жванецкий: если работать на одну ставку, то жить не на что, а если работать на две, то жить когда?
Есть и некоторые другие достижения комитета. Перенесено в закон содержание федерального закона номер 11 «О дистанционных технологиях в электронном обучении», учтены некоторые наши предложения, связанные с образованием инвалидов.
И, тем не менее, уважаемые коллеги, я хочу при всех заслугах комитета сказать, что 17 октября, отклонив проект федерального закона «О народном образовании», Государственная Дума упустила уникальный шанс принципиально изменить курс образовательной политики, который привёл к падению качества нашего образования, особенно в последние 10 лет.
Созданная по предложению Людмилы Ивановны Швецовой межфракционная депутатская группа не собиралась ни разу, хотя должна была принимать принципиальные решения, в рамках одной партии радикально улучшить закон оказалось практически невозможно.
Вот прежние четыре коренных системных недостатка закона. Первый - закон будет исключительно рамочным, в нём по-прежнему около 150 отсылочных норм, это паровоз для машиниста, закон для чиновников о распределении между ними различного рода полномочий. Второй системный недостаток - несоблюдение принципа «не навреди». Закон по-прежнему принесёт вреда больше, чем пользы, шагов вперёд он сделает до десятка, шагов назад более двадцати.
Приведу примеры. Сельская школа. Сейчас её можно закрыть только с согласия сельского схода. Теперь можно будет закрыть с согласия некой комиссии, понятно, комиссию уломать проще.
Поддержка родителей дошкольников. Сейчас родители должны платить не более 20% от цены присмотра и ухода, теперь это положение отменено. Никаких ограничений на рост цен за дошкольное учреждение нет. Это значит только одно - проблема очередей в детские сады решится сама собой, просить детские сады просто-напросто перестанут.
Далее - это уменьшение числа бюджетных студентов. При новой формуле за три-пять лет их станет на 700 тысяч приблизительно меньше.
Далее - это дети-сироты. Они лишаются права на внеконкурсное поступление в профессиональные учебные заведения. Значит, ещё меньше их будет социализированное. Сейчас это только 10%.
Право студента на общежитие. Сейчас действует ограничение - плата за общежитие не более 5% от стипендии. Такое ограничение снято. Всё, что добавят на стипендию, уйдёт на общежитие.
Далее - отступление от принципов светского образования. Факультативное изучение религии будет заменено на практически обязательное. Кроме того, вводится возможность для частных учебных заведений вводить религиозный компонент, дай бог, нам не получить «Талибан».
Третий системный недостаток закона - это консервация курса. Закон сохраняет то, что привело к падению нашего образованию - хроническое недофинансирование, так называемое подушевое финансирование, при котором закрыто 15 тысяч сельских школ, школьные стандарты, в которых можно оставлять три обязательных предмета, обязательный ЕГЭ, размывающий духовное содержание образования, принудительный Болонский процесс и так далее. Не трудно понять, при таком курсе образовательной политики падение уровня образования продолжится, модернизация не состоится.
И четвёртый недостаток - это отсутствие стратегии научно-образовательного прорыва. Главными факторами такой стратегии должны были стать: новый удвоенный уровень финансирования, новый статус педагога, не ниже госслужащего, новейшие технологии, связанные с электронным обучением, новая информационно-образовательная среда. Ничего этого в законе нет, уважаемые коллеги.
И если мы радикально не улучшим закон или не отложим его рассмотрение, то мы должны понимать, что нам придётся вспоминать известные строки Михаила Лермонтова из стихотворения, названного «Дума»: «И прах наш строгостью судьи и гражданина потомок оскорбит презрительным стихом, насмешкой горькою обманутого сына над промотавшимся отцом».
Нам нужна новая научно-образовательная революция, в том числе для того, чтобы избежать политических потрясений и деградации страны.