Промышленное развитие начала XX века сделало актуальным для крупнейших производителей контроль поставок сырья, комплектующих и полуфабрикатов, сбыта готовой продукции и др. Решение было найдено в вертикальной интеграции. В последние десятилетия прошлого века сформировался противоположный тренд с передачей многих производств на аутсорсинг с одновременной концентрацией ключевых операций в головной компании. Однако бурные технологические трансформации недавнего времени снова привели в движение маятник перемен…
*****
В настоящее время, как пишет далее журнал Economist, ведущие компании (прежде всего технологические) опять возвращаются к вертикальной интеграции, теперь уже нового типа, как логичному следствию двух предшествующих структурных преобразований — полной вертикальной самодостаточности и аутсорсинга (Slon.ru, 15 апреля 2016 г.).
Подобная тенденция наблюдается в разных промышленных сферах и характерна не только для стартапов, но и для глобальных корпораций. Так, Apple не только выполняет собственные разработки большей части ПО и процессоров, но и имеет фирменную торговую сеть. Tesla собирает на 80% самостоятельно электрокары, строит «гигафабрику» аккумуляторов (там же).
Информация к размышлению
Важнейшая цель полной вертикальной интеграции — контроль над всеми компаниями, которые обеспечивают производственно-технологическую цепочку от добычи или производства исходного сырья и полуфабрикатов до непосредственной реализации потребителю готовой продукции. Формирование эффективных рыночных механизмов контроля над смежниками сделало такой тип вертикальной интеграции избыточным. Однако на монополистических или олигополистических рынках компаниям свойственно выстраивать именно такие вертикально интегрированные холдинги (http://biznes-prost.ru/vertikalnaya-integraciya.html#sbalansirovannaya-vertikalnaya-integraciya).
Выделены пять объективных причин наблюдающегося тренда:
— стремление к простому и удобному приобретению интегрированного продукта — буквально нажатием кнопки (обилие конкурирующих поставщиков и компонентов удлиняет и усложняет технологическую цепочку);
— эффективность и быстрота исполнения перспективных разработок своими силами — в частности, исключающая неизбежные задержки в производстве новых компонентов «на стороне»;
— разнообразие выбора, требующее исключительных собственных усилий для конкурентного продвижения своего продукта и привлечения потребителей;
— преимущество в скорости разработки нового изделия и сокращение времени от идеи до прилавка;
— геополитика и экология — стремление владеть высококачественными ключевыми компонентами производимой продукции вне зависимости от их местонахождения.
Economist прогнозирует ускорение активного поиска «идеального баланса между аутсорсингом и вновь входящей в моду вертикальной интеграцией».
*****
Можно утверждать, что с точки зрения диалектики текущего этапа промышленного развития в архитектуре современного бизнеса прослеживается тенденция на формирование вертикально интегрированных компаний нового типа на основе сложных высокотехнологичных внутренних цепочек, органично включающих в себя аутсорсинг при доминирующем вкладе интеллектуального (нематериального) продукта.
Подобный процесс не случаен и свидетельствует о нарастающих фундаментальных и взаимозависимых системных изменениях, связанных с развитием постиндустриальной экономики (экономики знаний).
Информация к размышлению
Укажем три наиболее общих, по нашему мнению, этапа экономического развития: доиндустриальный, индустриальный и постиндустриальный.
Основа индустриальной экономики — доминирующее материальное производство. Основа постиндустриальной экономики — производство знаний, то есть нематериальной продукции как информации, глобально доступной большинству производителей для использования, обновления, обмена и тиражирования («Экономика homo sapiens. Что дальше?» — см. здесь же).
Таким образом, предсказанное Карлом Марксом превращение науки в производительную силу становится не только реальным, но и первичным, доминирующим фактором экономического развития и решающим условием общественного производства. Соответственно, материальная составляющая превращается во вторичный фактор. Отсюда превосходство экономики знаний над экономикой железа, авторитета интеллекта над авторитетом силы.
Подтверждает сказанное набирающий темп решоринг — возврат выведенных за рубеж производств. В последние десятилетия в большинстве развитых стран промышленное производство сокращалось, доля экспорта промышленных товаров снижалась. Так, доля США в общемировом экспорте промышленных товаров снизилась с 19% в 2000 г. до 11% в 2011 г., доля Евросоюза — с 22 до 20%. Кризис 2008—2009 гг., с последствиями которого справедливо связывают грядущие радикальные изменения, показал: ни одна страна не может успешно развиваться без современно организованного реального производства («Газета.ру», 12 мая 2015 г.).
Не случайно в 2012 г. министры промышленности пяти ведущих европейских стран заявили, что обновлённая и усовершенствованная промышленность на основе сильной, диверсифицированной и устойчивой модели роста будет играть ключевую роль и сделает реальный сектор лидером экономического восстановления Европы («Решоринг — новое слово со старым смыслом» — см. здесь же).
Переоценить мультипликативный эффект от решоринга, сопровождающегося формированием вертикально интегрированных структур, адекватных новому технологическому укладу, трудно. Промышленные предприятия создают в Европе почти 25% высококвалифицированных рабочих мест, каждое из которых инициирует возникновение одного-двух рабочих мест в других секторах экономики.
Среди важнейших преимуществ вертикальной интеграции нового типа — не прежний расчёт на новации смежников или разработчиков из других стран, а оперативное внедрение собственных инновационных разработок на своих предприятиях.
При этом речь не идёт о буквальном возврате в альма-матер действующих производств как таковых. Большое значение приобретает приближение высокотехнологичной продукции к основным покупателям, качественно иная логистика, принципиально меняющая всю организационно-сбытовую систему поставок, оптовых и розничных продаж, высокая квалификация работников и т.д. (Forbes.ru, 2 февраля 2013 г.).
Это будет всё чаще происходить именно в форме создания вертикально интегрированных структур нового типа.
*****
Показательно принятое Еврокомиссией в январе 2014 г. коммюнике «За европейский промышленный ренессанс» (Документ IP/14/42 22/01/2014 Европейской комиссии и другие материалы Еврокомиссии за январь — март 2014 г.).
Сформулирован призыв к немедленным действиям в интересах европейского промышленного возрождения. Подчёркнуто, что именно развитая промышленность служит основой для устойчивого экономического роста, позволяет создавать новые рабочие места и развивать конкурентоспособность.
Соответствующей стратегией должны быть охвачены секторы, взаимосвязанные с промышленностью и совместно определяющие достижение заявленных целей, — от сырья и энергии, бизнес-услуг (в частности, логистики) до обслуживания (например, послепродажного сервиса товаров длительного пользования), туризма и т.д. Понятно, что структурные преобразования в таких компаниях неизбежны.
Информация к размышлению
Борис Славин, профессор ВШЭ, прогнозирует (одновременно с увеличением вклада технологий в себестоимость товаров и услуг) повышение роли компаний, активом которых будут не лицензии на добычу полезных ископаемых и не прошлые патенты, а возможность постоянно создавать новые технологии: «Страна, которая не поймёт, что основным активом государства будут не природные ресурсы и армия, а способность производить знания, рискует потерять свою идентичность в грядущих изменениях» (выделено мной. — В.Т., «Экономика homo sapiens. Что дальше?» — см. здесь же).
Вердикт учёного объективен: у России ещё остаётся шанс, используя имеющееся наследство в науке и образовании, войти в наступающую эпоху знаний одновременно с большинством стран. У такой эпохи новая экономика, важнейшие отрасли которой — наука, технологии, образование, здравоохранение и соцобеспечение. Чем больше компетенций в этих отраслях, тем выше благосостояние населения.
Но как быть с монополизированным, недостаточно конкурентным отечественным рынком, крупнейшие хозяйствующие субъекты которого, как показывает опыт, не заинтересованы в активном создании интегрированных структур XXI века?
К тому же существует ещё одна проблема — далеко не преодолённая деградация отечественной экономики, в первую очередь промышленности и сельского хозяйства. Это привело к недопустимой зависимости от импорта товаров производственного и бытового назначения, продовольствия. С тех пор ситуация не слишком улучшилась — несмотря на принятые законы о промышленной политике и стратегическом планировании, осуществление политики импортозамещения и др.
Эксперты исследовательской службы Европейского парламента (EPRS): Россия (за исключением нефтегазового сектора) отстаёт в экономическом развитии от стран Западной Европы на 50 лет, и маловероятно, что в ближайшие годы этот разрыв сократится (там же).
Оставим цифру на совести авторов. Но вот данные Всемирного банка: доля промышленных товаров в российском экспорте в 2013 г. составила 17%, в Германии — 83%, в Польше — 77%. Показатель ВВП на душу населения в России в три раза меньше, чем в Германии (http://dw.de/p/1Ezyr).
Такие факторы, как объём экспорта высокотехнологичной продукции, объём расходов на научные исследования, количество зарегистрированных патентов, свидетельствуют о том, что экономика в России менее инновационна, чем в западных странах (там же).
*****
Фундаментальная проблема российской экономической политики — отсутствие системно обоснованной долгосрочной национальной стратегии развития. Переиздания «НЭП-2020» вызваны не только событиями в мировой экономике, они высветили разброд и шатания в умах и действиях российской элиты. А прочие многочисленные «стратегии» — до 2025, 2030 и даже 2050 гг. — никогда не впечатляли и порядком подзабыты.
Заметим, курс на догоняющую стратегию не нов, но так и не привёл к успеху: разрыв в уровне развития между Россией и лидерами сохраняется (Forbes.ru, 28 апреля 2015 г.).
Рискуем быть непонятыми, но самое время обсудить модель опережающего развития российской экономики, о которой сегодня, кажется, забыли все («Развитие кризиса или кризис развития?» — см. здесь же).
Естественно, речь не идёт о резкой смене направлений и ориентиров, чем грешат наши чиновники. Надо, с одной стороны, идти догоняющим путём, разрабатывая технологии и запуская производства, предусматривающие выпуск пользующейся спросом конечной продукции (в том числе в рамках импортозамещения). То есть проводить в целом масштабное индустриальное обновление отечественной промышленности.
С другой — одновременно вести разработку и подготовку отечественных высокотехнологичных производств будущего, проекты которых пока только в головах и на бумаге.
То есть осуществлять локальные обновления на уровне высших мировых достижений, обеспечивающих мировое лидерство на отдельных направлениях, поддерживать инновационные прорывы, не имеющие мировых аналогов, опережая основных игроков, ещё не готовых стартовать («Не опоздать на уходящий поезд», «Можно ли в России „сказку сделать былью“? Часть 2. Неоиндустриальный ренессанс» — см. здесь же).
Информация к размышлению
Джон Медина, американский биолог, писал в книге «Правила мозга»: практически все виды живых существ, появлявшиеся в процессе эволюции, исчезали, не выдержав глобальных изменений, потому что стремление приспособиться к существующим условиям оказалось ошибочным. Предки человека пошли другим путём — выбрали приспособление не к условиям, а к изменениям, и стали доминирующим видом (выделено мной. — В.Т., «Политэкономия vs есоnomics» — см. здесь же).
Действительно, развитие в соответствии с объективными тенденциями в изменении окружающей среды есть доминирующий фактор. Нельзя, однако, отрицать и необходимость учёта существующих обстоятельств. Следовательно, крайне важно соблюсти баланс между бережным отношением и использованием накопленного позитивного опыта и активным внедрением достижений в реальную жизнь, в том числе в сфере экономики. Но экономическая наука и практика страдают «наследственными» недостатками — от бескомпромиссного противостояния идей до весьма неоднозначных, нередко противоречащих друг другу решений.
Мы и сейчас безуспешно пытаемся копировать (с неизбежными коррективами) путь развития, пройденный другими странами. При этом умудряемся упорно игнорировать не потерявшие актуальности рекомендации авторитетных отечественных и зарубежных учёных, включая нобелевских лауреатов («С Кейнсом по жизни» — см. здесь же).
Обрекая себя на роль вечно догоняющих, мы рискуем не только отставать всё больше, но снова и снова наступать на одни и те же грабли…
Именно на этом пути возникнет качественно иная парадигма адекватного требованиям XXI века индустриального развития, требующая смены бизнес-моделей, принципиально новых подходов к технологическим процессам, менеджменту, логистике, подготовке кадров и т.д.
В экономике начнутся фундаментальные преобразования с исчезновением одних отраслей и возникновением других, усилится роль вертикально интегрированных производственных структур, возрастёт значение универсальных технологий, адаптивных логистических схем и др.
*****
Сегодня много говорят о качественно новом научно-технологическом уровне, характерной особенностью которого станет индивидуализация труда и производства. От кустарного ремесленничества как индивидуального производства — через традиционное массовое производство — к безлюдному высокотехнологичному «индивидуально-массовому» производству на основе исходных универсальных компонентов.
Каждая единица готовой продукции будет индивидуально производиться по техзаданию будущего покупателя (в перспективе, возможно, дистанционно, им же самим!) из «бесконечного» набора исходных базовых компонентов. Это позволит удовлетворять массовую потребность в продукции широкой номенклатуры через производство на типовом оборудовании (например, модульного типа). Тем самым будет преодолено кажущееся противоречие между массовым характером производства и индивидуально выпускаемым продуктом.
Соответственно, с повышением «элементарности» исходных компонентов — наноуровень, молекулярный, атомный уровень — возрастут объёмы и многообразие их применения, определяя суть массового производства по индивидуальным заказам.
Чем не прообразы «плацдармов будущего», предполагающих стратегически эффективные инвестиции (в нынешних условиях, учитывая значительные объёмы, государственные в первую очередь)?! Такого рода мощные и перспективные заделы позволят активно развивать, например, строительную отрасль, медицину и т.д. на качественно ином уровне, чтобы в нужное время оказаться «впереди планеты всей» — на острие цивилизационного развития.
Данный подход неизбежно влечёт за собой соответствующие системные трансформации не только в строительстве или медицине, но и в машиностроении, металлургии, химической промышленности, логистике, подготовке кадров, инфраструктуре, социальной сфере, в условиях и образе жизни в целом. Не говоря уже о высокотехнологичном индивидуальном изготовлении бытовых предметов для отдельного потребителя из массовых компонентов.
Известно, что ключевое звено тянет за собой всю цепь. Как обойтись без целенаправленных, обоснованных, фундаментальных (футурологических!) прогнозов и разработок по стратегии долгосрочного развития, основные элементы которой системно взаимоувязаны по срокам и уровням, «по вертикали и горизонтали»?
Структурно это могут быть не традиционные производства, а именно производства-агрегаторы — роботизированные, накопительные, производственно-сборочные, кластерные системы нового типа (вне зависимости от их числа в технологической цепочке, но, скорее всего, замкнутого типа — с доставкой до конечного потребителя).
В таких условиях потребители — источник не только спроса, но также инноваций и инвестиций. Пример: американская студия дизайна Quirky, имея несколько 3D-принтеров, делает бизнес на превращении идей других людей в продукты через социальную сеть Facebook. Компания Formlabs предлагает потребителям профинансировать разработку доступного 3D-принтера (там же).
Следовательно, необходимы активные усилия не только по развитию производства отечественных аналогов импортной продукции и высокотехнологичных производств и услуг, где у России ведущие мировые позиции. Одновременно надо обосновать и выбрать отрасли или приступить к формированию новых, в которых целесообразно сосредоточиться на комплексной разработке будущих индустриальных накопительно-производственных, роботизированных кластерных систем следующего технологического уклада.
Следуя логике перспективной концепции «продаж по запросу», их назначение — массовое производство разнообразных (многовариантных) комплектующих для дальнейшей сборки в изделия по индивидуальным заказам (проектам). Комплектующие — макродетали типа модулей и полуфабрикатов. На подходе микродетали, металлические порошки, различные органические и неорганические материалы, молекулярные соединения, наночастицы и т.д.
*****
Итак, целесообразны активные усилия, которые позволят:
— привлекая отечественных и зарубежных учёных и специалистов, с активным государственным участием создавать конкурентные научно-технологические центры в России и за рубежом, содействовать защите российской интеллектуальной собственности, подготовке кадров, встраиванию в глобальные технологические цепочки;
— совершенствовать производство в базовых отраслях (в частности, с упором на глубину переработки) как важнейшую составляющую конкурентного экспорта в ближайшее десятилетие и одну из важнейших — в последующем;
— в рамках импортозамещения развивать производство отечественных аналогов импортной продукции (в т.ч. АПК);
— развивать высокотехнологичные производства и услуги, где у России ведущие мировые позиции;
— действуя на опережение, обосновать и приступить к формированию новых сфер жизнедеятельности будущего, в которых целесообразно сосредоточиться на комплексной разработке индустриальных роботизированных накопительных кластерных систем следующего технологического уклада.
*****
Стратегия должна предусматривать:
1) широкий охват или актуальную модернизацию, основанную на глобальной восприимчивости передовых технологий, используемых в процессе индустриальной реконструкции, с выходом на среднемировой уровень в целом;
2) локальное лидерство, обеспечивающее передовые позиции в ряде сегментов глобального рынка сегодня и массовое использование соответствующих разработок в российской промышленности завтра;
3) инновационные прорывы, предусматривающие концентрацию ресурсов (своего рода финансовая, интеллектуальная, материально-техническая и пр. мобилизация) в отдельных узловых точках развития российской экономики. Цель — уже сегодня соединить формулирование идеи с её опытной апробацией, завтра осуществить её внедрение на внутреннем рынке, а послезавтра выйти на мировые рынки с «продуктом будущего», олицетворяющим принципиально новый глобальный экономический тренд.
Первые два направления соответствуют модели догоняющего развития и могут содействовать последовательному выходу отечественной промышленности на современный конкурентный уровень. Вначале на внутреннем, затем на внешнем рынке.
Своеобразное «ноу-хау» заключается в третьем направлении, в полной мере соответствующем модели опережающего развития. В то время когда конкуренты ещё только «разрабатывают и апробируют», российские производители смогут достичь точечных, но бесспорных и постепенно расширяющихся и крепнущих преимуществ на глобальных внешних рынках.
Следовательно, масштабное индустриальное обновление отечественной промышленности должно сопровождаться и локальными обновлениями на уровне высших мировых достижений, обеспечивающими мировое лидерство на отдельных направлениях, и инновационными прорывами («оазисами»), не имеющими мировых аналогов и опережающими основных игроков, ещё не готовых конкурировать.
В реализации третьей компоненты — создании и апробации плацдармов будущего, готовности к последующему системному, масштабному их распространению — шанс на опережающее развитие и достойное лидерство в новой, инновационной экономике XXI века («Развитие кризиса или кризис развития?» — см. здесь же).
*****
Сможет ли российская власть в нынешних непростых условиях перейти от суетливо-реактивных шажков, означающих даже не бег на месте, а неизбежное отставание от лидеров, к объективному и долгосрочному стратегическому развороту, на деле ориентирующему общество на опережающее развитие?
Заинтересован ли российский бизнес, действующий в условиях слабо конкурентного, монопольного рынка, преодолеть частно-корпоративный эгоизм и переориентироваться на создание эффективных вертикально интегрированных структур нового типа?
Наконец, готово ли российское общество к осуществлению актуальных перемен?
Опрос читателей «ЭЖ» осенью 2015 г. (см. таблицу) выявил однозначно отрицательное мнение большинства (76%) относительно действий правительства в отечественной экономике.
Таблица. Способно ли нынешнее российское правительство обеспечить переход на путь успешного социально-экономического развития, %
|
Не способно |
76 |
|
Способно |
16 |
|
Затрудняюсь ответить |
8 |
Заметим, в августе — сентябре 2014 г. 48% читателей газеты против 46% не считали разрабатываемые меры и предпринимаемые действия российского правительства адекватными складывающейся ситуации. Как следует из таблицы, недовольство действиями правительства продолжает усиливаться.
Известный американский философ Фрэнсис Фукуяма в работе «Конец истории» утверждает: «Состояние сознания стабилизируется, если оно обеспечено изобилием».
Адекватно ли мы понимаем стабильность и перемены?