Если компания не заключала договоры долевого участия в строительстве напрямую с физлицами, а продавала квартиры в строящемся доме через жилищный кооператив, все равно такая компания может быть признана застройщиком для целей банкротства. При этом, несмотря на отсутствие прямых отношений, физлица вправе претендовать на включение требований о передаче квартир в реестр банкротящегося застройщика. К такому выводу пришел ВС РФ в Определении от 22.08.2016 № 304-ЭС16-4218 по делу № А46-13473/2014.
Суть дела
Компания вела строительство нескольких жилых многоэтажных домов. Никакие договоры, в том числе договоры долевого участия в строительстве, напрямую с физлицами — участниками строительства она не заключала. Компания ссылалась на то, что не имеет разрешения на строительство, поэтому вместо заключения договора долевого участия в строительстве предлагала другую схему.
В частности, физлица вступали в жилищно-строительный кооператив (ЖСК) путем заключения договоров приема паевого взноса и обеспечения жилым помещением. Предполагалось, что, как только компания получит разрешение на строительство, эти договоры будут расторгнуты, а вместо них компания и физлица заключат договоры долевого участия в строительстве напрямую (при строительстве нескольких корпусов действительно были заключены договоры долевого участия в строительстве). При этом между ЖСК и компанией, которая фактически строила жилой дом, был заключен договор об инвестиционной деятельности.
Таким образом, ЖСК был лишь «прослойкой» между компанией и физлицами, которые решили вложить деньги в покупку квартир. Причем многие физлица оплачивали взносы не на счет самого ЖСК, а сразу на счет или в кассу компании.
Один из кредиторов компании-должника подал заявление о ее банкротстве. Некоторые пайщики ЖСК, дом которых не был достроен, захотели включиться в реестр с требованиями о передаче квартир. Это позволило бы им претендовать на получение квартир (если дом был бы достроен) или на передачу прав застройщика на недостроенный дом во вновь образуемый ЖСК для завершения строительства. Но для этого нужно, чтобы дело о банкротстве должника рассматривалось по специальным правилам § 7 «Банкротство застройщиков» главы IX «Особенности банкротства отдельных категорий должников — юридических лиц» Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее — Закон о банкротстве).
По общему правилу указать на то, что должник является застройщиком, должен сам должник или конкурсный кредитор либо уполномоченный орган (если им было известно об этом статусе) в заявлении о признании должника банкротом. Если суд узнает о статусе застройщика уже после возбуждения дела о банкротстве, то он вправе вынести по ходатайству лица, участвующего в деле о банкротстве, или по собственной инициативе определение о применении при банкротстве должника правил о банкротстве застройщиков (п. 3 ст. 201.1 Закона о банкротстве).
В этом деле изначально кредитор не указал, что собирается банкротить не обычную компанию, а застройщика. Но поскольку в процессе рассмотрения дела о банкротстве поступило несколько требований о включении в реестр требований о передаче жилых помещений от физлиц, суд решил рассмотреть вопрос о применении к этому делу правил о банкротстве застройщика.
Судебное разбирательство
Суд первой инстанции отказался применять к должнику положения о банкротстве застройщика, предусмотренные Законом о банкротстве. Он указал, что правила § 7 главы IX Закона о банкротстве применяются в отношении не любого застройщика, а только такого, которым привлекались средства граждан для финансирования строительства многоквартирного дома. А в данном деле не было доказательств того, что непосредственно должник привлекал деньги пайщиков для строительства и у него возникла обязанность по передаче жилых помещений участникам строительства.
Несколько пайщиков решили обжаловать определение суда первой инстанции. Они заявляли, что сделки по внесению взносов в ЖСК являются притворными и оформлялись только для того, чтобы избежать заключения договоров долевого участия в строительстве. Также пайщики отмечали, что одним из учредителей ЖСК являлся как раз должник, а сам ЖСК никакой деятельностью не занимался, он даже не принимал деньги от пайщиков: взносы вносились напрямую на счет или в кассу должника, который фактически осуществлял строительство.
Доказательством того, что должник является застройщиком, было также требование одного из дольщиков, с которым был заключен именно договор долевого участия в строительстве того же многоэтажного дома. Кроме того, пайщики ссылались на отсутствие в материалах дела доказательств, свидетельствующих о том, что у должника имелись собственные или какие-то иные средства, не привлеченные от физлиц — участников строительства, для строительства целого жилого квартала, а также того, что кто-то иной, а не должник осуществлял строительство домов и привлекал денежные средства физлиц.
Но ни в апелляции, ни в кассации переломить позицию суда первой инстанции не удалось. Вышестоящие инстанции тоже отказались признать должника застройщиком, несмотря на казалось бы очевидность «схемы». Суды исходили из того, что основными признаками застройщика для целей отношений несостоятельности являются привлечение денежных средств или имущества участников строительства, а также наличие у такого лица обязательств по передаче жилых помещений. Но, поскольку должник напрямую денежные средства не привлекал и договоров с участниками строительства не заключал, у него не могли возникнуть обязательства по передаче квартир.
Позиция ВС РФ
ВС РФ отменил судебные акты нижестоящих судов и отправил дело на новое рассмотрение.
В своем определении Судебная коллегия по экономическим спорам ВС РФ предложила руководствоваться следующими критериями для установления статуса застройщика: привлечение компанией денежных средств и (или) имущества участника строительства; наличие к ней денежных требований или требований о передаче жилых помещений; объектом строительства должен выступать многоквартирный дом, который на момент привлечения денежных средства и (или) имущества участника строительства не введен в эксплуатацию (Определение ВС РФ от 31.07.2015 № 305-ЭС15-3229).
При этом ВС РФ указал, что суды не должны формально подходить к определению статуса должника как застройщика. Им следует, в первую очередь, учитывать необходимость защиты участников строительства от злоупотреблений застройщиков, связанных с манипуляциями правовыми схемами привлечения денежных средств. Так, несмотря на то что в п. 2 ст. 201 Закона о банкротстве предусмотрена возможность признания застройщиком лица, не обладающего правами на земельный участок и объект строительства, это не исключает признания застройщиком и того лица, которое является правообладателем этих объектов, но средства напрямую не привлекает.
При обратном толковании механизмы, закрепленные в правилах о банкротстве застройщиков, являлись бы неэффективными.
Например, в случаях, когда единственным застройщиком в отношении одного объекта строительства признавалось бы лицо, исключительно привлекающее денежные средства и не имеющее прав на земельный участок или данный объект строительства, следовало бы прийти к выводу о невозможности применения положений ст. 201.10 и 201.11 Закона о банкротстве (о передаче принадлежащих банкроту объекта незавершенного строительства или жилых помещений).
Именно поэтому во избежание толкования положений о банкротстве застройщика в противоречии с целями правового регулирования законодатель предоставил судам возможность признавать сделки, заключенные участниками строительства с застройщиком и (или) с действовавшими в его интересах третьими лицами, притворными (п. 5 ст. 201.1 Закона о банкротстве).
Несмотря на мнение ВС РФ о возможности включения участников строительства в реестр требований о передаче жилых помещений к должнику при отсутствии между ними прямых отношений, конкретно в этом деле вторая кассация не стала принимать поспешных выводов. Судебная коллегия по экономическим спорам ВС РФ решила, что необходимо снова рассмотреть доводы пайщика, который подал кассационную жалобу.
При новом рассмотрении суд должен привлечь к делу всех участников строительства. Это связано с тем, что не все пайщики хотели войти в реестр с требованиями о передаче квартир. При этом необходимо установить, кто являлся выгодоприобретателем от продажи паев кооператива, то есть определить, кто фактически привлекал денежные средства граждан.
Также судам придется дать оценку доводам пайщика о притворности сделки по продаже пая и договора инвестирования, заключенного между должником и ЖСК, принимая во внимание и тот факт, что для прикрытия сделки может быть совершена не только одна, но и несколько (цепочка) сделок (п. 88 постановления Пленума ВС РФ от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации»).
Одновременно судам необходимо решить, будет ли введение правил о банкротстве застройщика способствовать более эффективной защите прав участников строительства. Для этого, в частности, нужно установить, имеется ли у должника в настоящее время разрешение на строительство или возможность его получения, определить степень готовности объекта и перспективу удовлетворения требований о передаче объекта незавершенного строительств или жилых помещений кредиторам.