Верховный суд РФ разобрался, применяется ли в деле о банкротстве норма иностранного закона о взыскании процентов, которые неизвестны российскому праву. Он указал, что даже если норма находится в процессуальном законе, это не значит, что она имеет процессуальную природу и не применяется в деле о банкротстве российской компании (Определение ВС РФ от 23.08.2017 № 305-ЭС16-13148 (2) по делу № А41-14262/2015).
Суть дела
Банк Кипра выдал кредит российской компании. Позже в обеспечение кредитного договора он заключил с другой организацией из России договор поручительства (далее — поручитель). Заемщик деньги не вернул, а затем и вовсе обанкротился. Тогда Банк Кипра взыскал с поручителя в российском суде почти 13 млн евро долга заемщика. В отношении поручителя тоже было возбуждено дело о банкротстве. Банк Кипра включился в реестр требований кредиторов поручителя с требованием на 631 млн руб.
Позже он подал в суд заявление о включении в реестр его требований о взыскании также законных процентов по кипрскому законодательству. Дело в том, что по условиям договора поручительства применимым было право Кипра. Поэтому Банк Кипра решил, что применяется ст. 33 Закона Республики Кипр 1960 г. № 14/1960 «О судах справедливости» (далее — Закон Кипра о судах справедливости). В этой норме сказано, что в любом судебном разбирательстве перед любым судом о взыскании любого долга, по которому проценты подлежат уплате, или предусмотрены договором, или иначе предусмотрены договором, или иначе предусмотрены законом, суд должен присуждать проценты. Они исчисляются в соответствии с процентной ставкой, которая согласована или иначе предусмотрена законом, за период с даты, в которую такие проценты стали подлежащими уплате, и до окончательного погашения. На сумму, присужденную каждым решением, в том числе на ее часть, если иное не предусмотрено в судебном акте, начисляются проценты по ставке 5,5% годовых с даты подачи иска до окончательного погашения долга (ч. 2 ст. 33 Закона Кипра о судах справедливости).
В связи с этим Банк Кипра потребовал включить в реестр его требование о взыскании процентов на сумму долга за период с 10.02.2014 по 20.10.2015 (с даты инициирования дела о взыскании долга с поручителя по дату введения наблюдения в отношении поручителя). Также заявитель полагал, что это требование по аналогии с процентами, предусмотренными ст. 395 ГК РФ, подлежит включению во вторую подочередь третьей очереди реестра кредиторов.
Судебное разбирательство
Суды трех инстанций отказали во включении требований Банка Кипра в реестр требований кредиторов банкрота (поручителя). Они решили, что нормы Закона Кипра о справедливости не применяются в деле о банкротстве, исходя из следующего.
Во-первых, под судом в Законе Кипра о судах справедливости понимается Верховный суд Кипра или любой суд, подчиняющийся Верховному суду, учрежденный на основании данного закона или на основании любого другого закона, компетентный для рассмотрения дел той или иной категории. Из этого российские суды сделали вывод, что положения данного закона распространяются исключительно на суды Республики Кипр.
Во-вторых, проценты, предусмотренные ст. 33 Закона Кипра о судах справедливости, носят процессуальную, а не материальную природу, поскольку они предусмотрены в законе, который регулирует судопроизводство. При этом в делах о банкротстве к отношениям с участием иностранных лиц в качестве кредиторов применяются положения Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее — Закон о банкротстве), если иное не предусмотрено международным договором РФ (п. 5 ст. 1 Закона о банкротстве). Следовательно, российские суды не могут взыскивать заявленные проценты, поскольку процессуальные нормы законодательства Кипра не применяются на территории РФ.
В-третьих, суды решили, что Банк Кипра мог заявить о взыскании таких процентов только при рассмотрении дела о взыскании основной суммы долга, но кредитор этого не сделал. При этом он вправе требовать начисления на сумму долга поручителя процентов по российскому законодательству — в соответствии со ст. 395 ГК РФ.
Кроме того, суды трех инстанций решили, что нормы ст. 33 Закона Кипра о судах справедливости о начислении процентов не являются аналогичными нормам ст. 395 ГК РФ о начислении процентов за неисполнение денежных обязательств. В том числе из-за того, что их начисляют с даты подачи иска (а не нарушения права/удержания денег) до даты вынесения судебного акта (а не до даты устранения нарушения права/возврата денег).
Позиция ВС РФ
Судебная коллегия по экономическим спорам ВС РФ не согласилась с нижестоящими инстанциями и отменила их судебные акты. Спор направили на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
Свою позицию вторая кассация обосновала следующим образом. Суды, разрешая спор, должны были установить содержание норм права Кипра в соответствии с их официальным толкованием, практикой применения и доктриной. Несмотря на то что суд применяет иностранное право именно как право (а не относится к нему, как к вопросу факта), процесс установления его содержания имеет общие черты с процессом доказывания фактических обстоятельств. В частности, при представлении участниками спора документов, свидетельствующих о различном или даже противоположном содержании одной и той же нормы иностранного права, суд должен отразить мотивы принятия либо отказа в принятии точки зрения относительно содержания и толкования иностранной нормы.
В этом деле участники спора представили разные юридические заключения, о которых суды трех инстанций ничего не указали в судебных актах. Так, Банк Кипра подал заключение Поливиоса Г. Поливиу, адвоката Республики Кипр и партнера юридической фирмы «Криссафинис энд Поливиу ЛЛК». Ссылаясь на это заключение, Банк Кипра указывал, что ст. 33 Закона Кипра о судах справедливости применяется в отношении всех оснований иска (дело Панагиотис Мустакас против Нектариаса Иоану). В подтверждение материальной природы спорных процентов заявитель указывал, что суды Кипра не применяют одновременно данную норму и специальную норму, устанавливающую ответственность в виде процентов за гражданское правонарушение (в частности, за деликт, на примере дела Лукас Стефани против Кириаку К. Ламби). То есть оба вида процентов не взыскивают за один и тот же период.
Другой кредитор представил заключение с противоположным толкованием ст. 33 Закона Кипра о судах справедливости (его подготовил Антонис Гликис, адвокат Республики Кипр и партнер юридической фирмы «Андреас Неоклеус энд Ко. ЛЛК»). В нем было сказано, что ч. 2 ст. 33 Закона Кипра о судах справедливости применяется независимо от ч. 1 и по своей правовой природе она напоминает больше положения об астренте, нежели положения ст. 395 ГК РФ. В частности, потому что проценты начисляются за период с подачи иска до вынесения судебного решения. Кроме того, суд обладает широкой дискрецией в части снижения либо увеличения процентной ставки или периода начисления процентов в зависимости от поведения сторон в процессе. Данную норму могут применять исключительно суды Кипра, а спорное требование может быть предъявлено только наряду с требованием о взыскании основной суммы долга в рамках одного процесса
Верховный суд РФ указал, что данные заключения могли бы помочь разобраться с содержанием норм кипрского законодательства, но суды их не проанализировали. Вместо этого они формально констатировали, что норма, на которую ссылается Банк Кипра, находится в законе, регулирующем вопросы судоустройства и процессуального права, в связи с чем имеет процессуальную природу, а значит, суд не вправе применить ее в деле о банкротстве российской организации (п. 5 ст. 1 Закона о банкротстве).
Судебная коллегия по экономическим спорам ВС РФ указала, что это неправильный подход. Нахождение нормы в процессуальном законе само по себе не создает неопровержимой презумпции ее процессуального характера. Так, российскому праву известны случаи нахождения процессуальных норм в материальном законе. Например, в ГК РФ содержатся положения о запрете ссылаться на свидетельские показания при несоблюдении письменной формы сделки (п. 1 ст. 162 ГК РФ). Бывают и обратные ситуации, когда материальные нормы находятся в процессуальном законе. Например, в ст. 446 ГПК РФ установлено исключение из принципа полной имущественной ответственности гражданина, предусмотренного ст. 24 ГК РФ. Таким образом, при решении вопроса о применимости спорной нормы суды должны были исходить не из ее расположения в системе нормативно-правовых актов государства, а из существа содержания нормы и регулируемых ею отношений.
Также Верховный суд РФ отметил, что указание судов на возможность предъявления самостоятельного требования о взыскании процентов за пользование чужими денежными средствами по российскому праву (на основании ст. 395 ГК РФ) ошибочно, поскольку стороны согласовали в качестве применимого именно кипрское право.
При новом рассмотрении суду придется определить правовую природу процентов по ст. 33 Закона Кипра о справедливых судах и возможность ее экстерриториального применения, после чего разрешить вопрос об обоснованности требований Банка Кипра по существу.