При доказывании аффилированности банкрота и его кредитора нужно подтвердить, что сделки являлись нестандартными

Кредитор может оспорить сделку из-за аффилированности банкрота и его кредитора, только если они были аффилированными по признаку вхождения в одну группу лиц, объединенную общими экономическими интересами.

Суть дела

Между ООО «Инвест» (кредитор) и ООО «Кондитерская фабрика „Мишкино“» (заемщик) было заключено девять договоров займа с 2015 по 2019 г. Впоследствии заемщик попал в банкротство. Кредитор подал в суд заявление о включении сумм задолженности в реестр требований кредиторов на 590 млн руб. Но другие кредиторы должника возражали. Они ссылались на аффилированность между кредитором и должником.

Позиция судов

Суды трех инстанций включили требования ООО «Инвест» (кредитора) в реестр требований кредиторов ООО «Кондитерская фабрика „Мишкино“» (заемщика). Они исходили из того, что кредитор надлежащим образом подтвердил наличие и размер задолженности перед ним. Так, суды отметили, что в материалы дела были представлены надлежащим образом заверенные договоры займа, дополнительные соглашения к ним, акты сверки взаимных расчетов по каждому из договоров, платежные поручения, подтверждающие факт перечисления денежных средств на счет должника, а также финансовая и бухгалтерская отчетность, подтверждающая отражение полученных заемных средств и проводку финансовых операций по каждому из договоров по бухгалтерским регистрам. Наличие этих документов позволило судам прийти к выводу о реальности заключенных договоров займа и о фактическом перечислении заемных средств на счет должника.

При этом суды отклонили возражения банка (другого кредитора) о наличии аффилированности между кредитором и заемщиком. Они посчитали, что эти доводы противоречат материалам дела. Суды отметили, что ссылки банка без представления конкретных доказательств на определенные хозяйственные связи между должником (заемщиком), ООО «Орион», ООО «Сфера», ООО «Ювента», ООО «БН-Юг», ООО «Омнитрейд», ООО «Румид», БФ «Наше будущее» не обосновывают, как указанные взаимоотношения влияют на возможность признания общества аффилированным по отношению к должнику.

Суды также отклонили доводы банка о фиктивном характере взаимоотношений сторон договоров займа. Выдача займов производилась кредитором за счет собственных средств, при этом за пользование финансированием общество получало от заемщика проценты, что свидетельствует о реальной экономической деятельности кредитора, отсутствии у него намерения причинить вред иным кредиторам должника. Суды сочли также, что у кредитора не могло быть и цели контролировать процедуру банкротства, поскольку общий размер включенных в реестр требований составляет около 3 млрд руб., в то время как требования кредитора составляют не более 590 млн руб.

Позиция ВС РФ

СКЭС ВС РФ оставила судебные акты без изменения.

Возражения банка против требований общества по существу сводились к фиктивности (ст. 170 ГК РФ) спорных займов ввиду того, что денежные средства проходили через счет кредитора и должника транзитом, не опосредуя реальные хозяйственные отношения, а создавая лишь видимость этого в целях искусственного формирования задолженности. Такая версия может выглядеть убедительной, только если предположить, что действия как кредитора, так и заемщика координировались из единого центра принятия управленческих решений. Иными словами, если кредитор и заемщик (должник) были аффилированы по признаку вхождения в одну группу лиц, объединенную общими экономическими интересами.

Банк не оспаривал, что между кредитором и заемщиком (должником) отсутствовали формально-юридические признаки аффилированности. В то же время доказывание в деле о банкротстве факта общности экономических интересов допустимо через подтверждение не только юридической связанности, но и фактической, наличие которой имеет место тогда, когда структура корпоративного участия и управления искусственно позволяет избежать формального критерия группы лиц, однако сохраняется возможность оказывать влияние на принятие решений в сфере ведения предпринимательской деятельности (Определение СКЭС ВС РФ от 15.06.2016 № 308-ЭС16-1475). Именно на существование фактической аффилированности ссылался банк в обоснование своих возражений против требования кредитора.

Согласно позиции, изложенной в Определении СКЭС ВС РФ от 26.05.2017 № 306-ЭС16-20056 (6), о наличии фактической аффилированности может свидетельствовать поведение лиц в хозяйственном обороте, в частности заключение ими между собой сделок и последующее их исполнение на условиях, недоступных обычным (независимым) участникам рынка.

Следовательно, для определения аффилированности сторон заемных отношений необходимо было подтвердить, что спорные сделки являлись нестандартными с точки зрения заведенной в гражданском обороте практики поведения. Банк отмечал, что кредитор в качестве займа предоставлял денежные средства, полученные от обществ «Аргамак», «Омнитрейд», «Буденновский», «Красноармейский элеватор», «Грэйн Трейд», «Зимзлебпродукт», «Азоврыба». После этого денежные средства в качестве займов предоставлялись заемщику (должнику), который далее перечислял эти средства обществам «Омнитрейд», «Росткомплект» и др. Тем самым банк полагал, что заемные денежные средства возвращались тем лицам, которые их и предоставили заимодавцу, что свидетельствует о закольцованном характере движения денег.

Однако СКЭС ВС РФ указала, что данные доводы банка не нашли своего подтверждения и не опровергают выводы судов, установивших реальный характер заемных отношений. Необходимо отметить, что банк лишь выборочно ссылается на те операции, которые могут подтвердить его правовую позицию, игнорируя остальные факты. В то же время судебные акты должны приниматься по результатам всестороннего анализа дела, учитывая всю совокупность фактических обстоятельств.

Как пояснял в отзыве временный управляющий, значительная часть заемных денежных средств (около 196 млн руб.) была направлена на погашение долга по кредиту перед АО «Альфа-Банк». Иные средства направлялись на выплату кредита заявителю кассационной жалобы (банку), выплату заработной платы работникам фабрики, на исполнение обязательств по уплате обязательных платежей, на расчеты с контрагентами за поставленную продукцию и прочее, то есть фактически заемные средства использовались на нужды заемщика (должника), для поддержания его обычной хозяйственной деятельности.

Таким образом, ВС РФ указал, что имеющиеся доводы с учетом опровергающих их выводов судов, а также позиций общества и временного управляющего должником не порождают убедительные сомнения в реальности займов и не позволяют с уверенностью констатировать, что соответствующие операции носили мнимый, нестандартный характер. Напротив, при установленных судами обстоятельствах наиболее вероятное положение дел выглядит таким образом, что со стороны как кредитора, так и должника имело место обычное предпринимательское взаимодействие, не выходящее за пределы разумного и добросовестного осуществления гражданских прав, а финансирование предоставлялось реально на условиях, доступных обычным (независимым) участникам рынка, и использовалось на собственные нужды заемщика.