Несколько раз в год налоговики публикуют обзор судебной практики по поводу регистрации компаний, изменений в них, реорганизации и ликвидации. В очередной такой обзор включены дела, в которых суды признали решения регоргана недействительными или оставили в силе. Например, дело, в котором наследники не приняли долю в обществе в качестве наследства, из-за этого второй участник не смог зарегистрировать право общества на долю умершего участника, и суды подтвердили, что, действительно, это невозможно, поскольку вторым участником стала РФ как наследник.
Федеральная налоговая служба России выпустила письмо от 30.10.2020 № КВ-4-14/17869@ «О направлении Обзора судебной практики по спорам с участием регистрирующих органов № 3 (2020)». В нем собраны позиции судов, например, о наследовании доли, о переходе доли на основании брачного договора и т.д. Рассказываем о наиболее интересных из них.
Наследование доли в обществе Росимуществом
В подборку налоговиков попало дело, в котором доля общества перешла государству. В ООО было два участника, у каждого — 50% доли. Один из участников умер. Никто из наследников не обратился за его наследством. Это подтвердила нотариальная палата. Она ответила на письмо общества, что наследственное дело не регистрировалось. Тогда оставшийся участник провел внеочередное собрание участников общества, на котором умерший участник был признан выбывшим из состава учредителей в связи со смертью, а его доля — 50% — была передана обществу ввиду отсутствия заявлений наследников. При этом в случае обращения наследников за долей было решено выплатить им действительную стоимость доли умершего в уставном капитале общества.
Общество подало документы на регистрацию изменений в ЕГРЮЛ. Регорган отказал в регистрации со ссылкой на отсутствие всех документов. Общество решило оспорить решение регоргана.
Суд первой инстанции удовлетворил заявление общества. Апелляция отменила судебное решение. Она исходила из того, что право на долю в уставном капитале общества после смерти его участника переходит либо к наследникам участника, либо к РФ, а факт перехода к наследникам доли и права на участие в управлении делами общества не ставится в зависимость от таких обстоятельств, как обращение наследников к нотариусу, открытие наследственного дела, получение свидетельства о праве на наследство, обращение наследников с заявлениями к обществу и т.д. Единственным препятствием перехода права, удостоверяемого долей в уставном капитале общества, к наследникам может являться закрепленное в уставе право общества (участников) отказать в таком переходе прав участника к наследникам ввиду необходимости получения согласия участников общества. Такого запрета в уставе не было. Поэтому доля умершего участника не могла перейти в собственность общества.
Кассация согласилась с позицией суда апелляционной инстанции. Поскольку наследники не приняли наследство, доля умершего участника общества будет входить в состав выморочного имущества, при наследовании которого отказ от наследства не допускается, и со дня открытия наследства переходит в порядке наследования по закону (без согласия остальных участников) в собственность соответственно РФ в лице органа Росимущества. Следовательно, со дня открытия наследства умершего участника РФ в лице Росимущества стала участником общества, обладающим соответствующими правами участника общества, в том числе правом на участие в управлении делами общества. При этом неполучение свидетельства о праве на наследство при наследовании выморочного имущества не освобождает орган Росимущества, приобретший наследство, от возникших в связи с этим обязанностей. То есть решение внеочередного собрания в составе второго участника было принято при отсутствии кворума. Отказ регоргана в регистрации изменений состава участников является законным.
Переход доли на основании брачного договора
В еще одном деле заявитель пытался доказать, что он не был обязан нотариально заверять переход доли на основании брачного договора, но регорган и суды с ним не согласились.
Суть дела: общество подало в регорган заявление об изменении состава участников в связи с прекращением участия одного участника и передачей его доли другому лицу на основании брачного договора (супруг передал долю в обществе супруге). Регорган вынес решение об отказе в регистрации изменений. Он ссылался на то, что сделка, направленная на отчуждение доли или части доли в уставном капитале общества, подлежит нотариальному удостоверению путем составления одного документа, подписанного сторонами (п. 11 ст. 21 Федерального закона от 08.02.98 № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью»). А документы подал не нотариус, а непосредственно представитель по доверенности.
Общество подало заявление о признании недействительным отказа регоргана. Оно ссылалось на то, что брачный договор (на основании которого произошел переход доли) не является отчуждающей сделкой, переход доли в данном случае в уставном капитале от одного супруга к другому на основании брачного договора не является сделкой, направленной на отчуждение доли в уставном капитале, поскольку отсутствует переход права собственности.
Суды отказались признать недействительным решение регоргана. Представленный на регистрацию брачный договор прямо закреплял переход доли от одного супруга (участника общества) к другому супругу.
Кроме того, нужно было учесть Рекомендации по применению отдельных положений Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью», утвержденных Федеральной нотариальной палатой («Нотариальный вестник», № 12, 2009). В них указано, что исходя из правовой природы корпоративной составляющей права на долю общества это право может осуществляться только самим участником общества. В случае приобретения доли общества лицом, состоящим в браке, указанная доля поступает в общую совместную собственность супругов (при отсутствии брачного договора), однако участником общества является только один супруг — тот, на чье имя оформлена доля общества.
Таким образом, супруг участника общества, являющийся сособственником доли общества, должен рассматриваться по отношению к самому обществу как третье лицо, а не как участник общества. Брачный договор, устанавливающий режим раздельной собственности на долю общества того супруга, который не является участником общества, направлен на прекращение всех прав на указанную долю, принадлежащих супругу — участнику общества. По своей сути рассматриваемый брачный договор является договором отчуждения доли третьему лицу, влекущим переход не только имущественных, но и корпоративных прав: права участвовать в управлении обществом (присутствовать на общем собрании участников общества, голосовать при принятии решений), получать информацию о деятельности общества, знакомить его с документацией и т.д.
Ликвидация общества в период проведения проверки консолидированной группы
Суды считают, что если налоговики проверяют консолидированную группу налогоплательщиков, то ни одно из обществ, входящих в эту группу, не вправе ликвидироваться в период выездной проверки.
Так, в 2013 и 2014 гг. общество являлось участником консолидированной группы налогоплательщиков на основании соглашения, ответственным участником консолидированной группы являлось ПАО. В 2019 г. общество приняло решение о добровольной ликвидации юридического лица, о чем в ЕГРЮЛ была сделана соответствующая запись. Далее ликвидатор общества составил промежуточный ликвидационный баланс. А единственный участник общества принял решение об утверждении промежуточного ликвидационного баланса.
Ликвидатор уведомил регорган о составлении промежуточного ликвидационного баланса. Но тот отказал в регистрации записи в ЕГРЮЛ о составлении промежуточного ликвидационного баланса. Основанием стал факт проведения выездной проверки в отношении консолидированной группы налогоплательщиков, в которую входит общество.
Суды решили, что решение регоргана законно. Проведение выездной проверки в отношении консолидированной группы налогоплательщиков, участником которой было общество, является достаточным основанием для отказа в государственной регистрации записи в ЕГРЮЛ о составлении промежуточного ликвидационного баланса. Это связано с тем, что результаты выездной проверки могут повлиять на размер обязательств общества, подлежащих включению в промежуточный ликвидационный баланс.
Отказ в регистрации изменений об участниках из-за ненахождения по юрадресу
Налоговики продолжают борьбу с недостоверными юрадресами, а суды по-прежнему встают на сторону компаний.
Пример: в обществе был единственный участник, он же директор. Он продал 100% своей доли номинальной стоимостью 10 000 руб. другому лицу. Нотариус заверил договор купли-продажи доли и подал в электронном виде заявление в регорган о внесении изменений в части сведений об участниках общества. Регорган приостановил регистрацию изменений. Он установил, что общество и директор не находятся по адресу, указанному в ЕГРЮЛ. В итоге регорган отказал в регистрации изменений об участниках.
Суды признали решение регоргана об отказе в регистрации недействительным. Они не приняли доводы регоргана о том, что обязанность по представлению при регистрации достоверной информации о юридическом лице возложена на заявителя, а регорган наделен правом по осуществлению мероприятий, направленных на противодействие включению в ЕГРЮЛ недостоверных сведений, поскольку в данном случае заявитель просил внести изменения, касающиеся сведений об участниках общества. Заявитель не представлял сведения об адресе юрлица. Регорган зарегистрировал сведения об адресе еще в 2015 г. и ранее не оспаривал их.
При фальсификации смены директора недостаточно оспаривать только решение регоргана о регистрации
Если регорган зарегистрировал изменения по поддельным документам, нужно оспаривать не только решение регоргана о регистрации, но и сам документ, на основании которого произошли изменения.
Так, в одном деле новый генеральный директор подал комплект документов на регистрацию изменений о директоре. Регорган указал в ЕГРЮЛ сведения о новом генеральном директоре. Единственный участник общества подал заявление о признании недействительным решения регоргана. Он ссылался на то, что не избирал нового генерального директора, в ЕГРЮЛ теперь содержатся недостоверные сведения о директоре.
Суды трех инстанций отказали в удовлетворении иска. Они указали, что в регорган были представлены все необходимые документы, а в полномочия регоргана не входит проведение обязательной правовой экспертизы документов, представленных на государственную регистрацию. При этом суды учли, что решение единственного участника, которое представил в регорган новый генеральный директор, не было оспорено в судебном порядке. Также не были оспорены действия нотариуса, связанные с удостоверением подписи на спорном заявлении.
При этом суды отклонили доводы о том, что подпись на решении участника общества сфальсифицирована, поскольку правомерность его принятия не входит в предмет доказывания по данному делу, в рамках которого подлежит оценке только законность решения регоргана.