Требование по гарантии во время банкротства банка можно отправить как по адресу банкрота, так и по адресу конкурсного управляющего

Кредитор подал требование по гарантии по адресу, указанному в гарантии, но письмо не дошло, поскольку банк был в банкротстве. После истечения срока действия гарантии кредитор отправил письмо конкурсному управляющему банка. ВС РФ решил, что требования кредитора нужно включить в реестр.

Суть дела

Между заводом и ООО СК «Строй Групп» в 2017 г. был заключен контракт на строительство азотнокислотной станции. В обеспечение исполнения ООО СК «Строй Групп» (принципал) обязательств из этого контракта банк (гарант) 27.10.2017 предоставил заводу (бенефициару) гарантию на сумму 125 млн руб. сроком действия по 31.05.2019. В гарантии был указан адрес для предъявления требований — г. Чита. В 2018 г. Банк России отозвал у банка лицензию на осуществление банковских операций, была назначена временная администрация по управлению должником.

В итоге банк был признан банкротом, открыто конкурсное производство. Сведения о признании банка несостоятельным были опубликованы в газете «Коммерсантъ». Они содержали информацию об адресе для направления конкурсному управляющему корреспонденции и требований кредиторов — г. Москва.

В 2019 г. завод направил по адресу банка, указанному в гарантии (г. Чита), требование об уплате по гарантии 125 млн руб., которое поступило в место вручения 22.05.2019 (до истечения срока действия гарантии). Но банк это письмо не получил. После этого 10.06.2019 завод направил в адрес конкурсного управляющего заявление о включении в реестр его требования, основанного на банковской гарантии, то есть по адресу в г. Москве.

Конкурсный управляющий отказал в удовлетворении требования, сославшись на пропуск срока по гарантии. Полагая отказ неправомерным, завод обратился с заявлением о возражениях относительно отказа во включении в реестр его требования в размере 125 млн руб.

Позиция судов

Суды трех инстанций отказали заводу в удовлетворении его заявления о возражениях относительно включения требований в реестр. Они исходили из того, что завод предъявил требование по гарантии по актуальному адресу банка (адресу конкурсного управляющего в г. Москве) только 10.06.2019, то есть по истечении срока ее действия, что является основанием для отказа в выплате.

Позиция ВС РФ

СКЭС ВС РФ отменила судебные акты трех инстанций и направила дело на новое рассмотрение. Судебная коллегия по экономическим спорам указала, что необходимо различать требование бенефициара об уплате по независимой гарантии и требование о включении в реестр требований кредиторов гаранта при его банкротстве. Отказывая в установлении задолженности перед заводом в реестре, суды исходили из того, что пороками обладает первое из названных требований — об уплате по гарантии.

Так, суды установили, что, исходя из положений спорной банковской гарантии, требование по ней подлежало предъявлению по адресу банка в г. Чите. В то же время на момент заявления требования постоянно действующий исполнительный орган должника (конкурсный управляющий) находился в Москве, о чем была сделана публикация в газете «Коммерсантъ».

При рассмотрении данного спора перед судами встал вопрос о том, влияет ли изменение местонахождения постоянно действующего исполнительного органа кредитной организации в связи с открытием в отношении нее конкурсного производства на обязанность направления кредиторами юридически значимых сообщений по адресам, указанным при заключении договоров и иных сделок (п. 2 и 3 ст. 54, ст. 165.1 ГК РФ).

Разрешая спор, суды фактически исходили из того, что кредитор должен отслеживать актуальный адрес банка независимо от условий, предусмотренных соответствующей сделкой. Однако с таким подходом ВС РФ не согласился.

Само по себе открытие конкурсного производства и последовавшее за этим изменение адреса должника не может повлечь изменения условий договоров либо иных сделок об адресе направления юридически значимого сообщения. Иначе это свидетельствовало бы о возможности изменения условий договора (или иной сделки) в одностороннем порядке в отсутствие воли кредитора по обязательству. Публичное объявление об изменении адреса банка давало кредитору право направить сообщение по новому адресу, но не лишало его возможности направить сообщение и по тому адресу, который непосредственно указан в гарантии.

Таким образом, завод имел право предъявить требование по гарантии в г. Читу. Согласно условиям банковской гарантии, банк освобождался от всех своих обязательств, если требования завода (бенефициара) не были получены гарантом до 31.05.2019 включительно. Из этого следует, что завод должен был обеспечить доставку требования об уплате по гарантии не позже указанной даты.

Суды установили, что требование поступило в место вручения 22.05.2019, банк не получил это сообщение. Однако поскольку оно не было получено по обстоятельствам, зависящим от гаранта, то в силу абз. 2 п. 1 ст. 165.1 ГК РФ такое сообщение считается доставленным. Следовательно, требование об уплате по гарантии было представлено до истечения срока действия гарантии, в связи с чем суд должен был рассмотреть его по существу.

При этом является ошибочным вывод судов и о том, что требование направлено конкурсному управляющему (по адресу в г. Москве) только 10.06.2019. ВС РФ отметил, что требование об уплате по гарантии отличается от требования о включении в реестр (что не исключает по воле кредитора объединения их в одном документе). Требование об уплате по гарантии может быть предъявлено как по адресу, указанному в гарантии, так и по новому местонахождению исполнительного органа банкрота — конкурсного управляющего. При этом требование о включении в реестр подлежит направлению в соответствии с положениями законодательства о банкротстве.

Так, по смыслу подп. 6 п. 2 ст. 189.74, подп. 4 п. 1 ст. 189.76 и п. 1 ст. 189.85 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» требования к кредитной организации о включении в реестр предъявляются кредитором по адресу, опубликованному в официальном издании. Следовательно, завод первоначально заявил требование об уплате по гарантии (в г. Читу) в пределах срока ее действия, а уже затем обратился к конкурсному управляющему с заявлением о включении в реестр. Таким образом, требование завода должно было быть рассмотрено конкурсным управляющим на предмет его обоснованности, однако он этого не сделал. Равным образом суды, сочтя правомерным отказ по мотиву пропуска срока по гарантии, названную ошибку управляющего не исправили и не рассмотрели требование завода по существу.