ВС РФ разъяснил, когда гарант может попасть в реестр с регрессным требованием по банковской гарантии

Принципал и поручитель не вправе ссылаться на недобросовестность банка в чужом обязательстве «гарант — бенефициар». В связи с этим ВС РФ посчитал вывод судов о понижении очередности преждевременным.

 Суть дела

Компания-бенефициар подала иск о взыскании с банка задолженности по банковским гарантиям в размере 1,8 млрд руб., процентов за пользование чужими денежными средствами в размере 94 млн руб., а также процентов за период с 01.12.2017 по день фактической оплаты основного долга. Суд взыскал с банка в пользу бенефициара деньги во исполнение обязательств, предусмотренных банковскими гарантиями (по делу № А40-45189/2018). На основании исполнительного листа банк перечислил бенефициару сумму задолженности в размере 2 млрд руб. После этого банк подал заявление о включении регрессного требования в реестр принципала — АО «Энергострой-М.Н.». Причем заявление было подано в пределах двух месяцев со дня платежа в пользу бенефициара.

Позиция судов

Суд первой инстанции удовлетворил требование банка за счет имущества должника, оставшегося после удовлетворения требований кредиторов, включенных в реестр. То есть банк остался за реестром. Апелляционная и кассационная инстанции согласились с этой позицией. Суды исходили из того, что заявление было подано после закрытия реестра.

Кроме того, уклонение банка от исполнения обязательств по банковской гарантии с последующим принудительным взысканием с него задолженности суды расценили как недобросовестное поведение. Они посчитали, что к данному требованию не применяется правовой подход, в соответствии с которым требование добросовестного гаранта считается заявленным в установленный Федеральным законом от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее — Закон о банкротстве) срок, если оно предъявлено в течение двух месяцев со дня возникновения права на регресс.

Позиция ВС РФ

Однако банк не соглашался с позицией судов трех инстанций. В кассационной жалобе в СКЭС ВС РФ он настаивал на том, что право на регресс возникло у него с момента исполнения обязательства по гарантии (25.06.2019), следовательно, двухмесячный срок на предъявление требования ко включению в реестр не был пропущен. Также он указывал, что в рамках дел о банкротстве поручителей должника аналогичные требования банка по спорным гарантиям были признаны обоснованными с включением в третью очередь реестра.

СКЭС ВС РФ отменила судебные акты трех инстанций в части, касающейся очередности удовлетворения требования банка. Дело направлено на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

В соответствии с п. 1 ст. 379 ГК РФ восполнение имущественной массы гаранта, уплатившего по банковской гарантии, осуществляется с использованием механизма регресса. При регрессе, в отличие от суброгации (п. 1 ст. 382 ГК РФ), возникает новое обязательство. Регрессное требование банка к принципалу по формальным признакам возникло после уплаты денежной суммы бенефициару, то есть после возбуждения дела о банкротстве должника. По общему правилу денежные обязательства, возникшие после дня принятия к производству заявления о признании должника банкротом, относятся к числу текущих. Требования кредиторов по таким обязательствам не подлежат включению в реестр требований кредиторов и удовлетворяются в приоритетном порядке (п. 1 и 2 ст. 5, п. 1 ст. 134 Закона о банкротстве).

Вместе с тем в п. 7 постановления Пленума ВАС РФ от 23.07.2009 № 63 «О текущих платежах по денежным обязательствам в деле о банкротстве» дано ограничительное толкование положений п. 1 и 2 ст. 5 Закона о банкротстве в части регрессных обязательств по банковской гарантии. В частности, в нем указано, что если банковской гарантией обеспечено исполнение обязательства, возникшего до дня возбуждения дела о банкротстве должника-принципала, и гарант уплатил бенефициару сумму, на которую выдана гарантия, после этого дня, то требование гаранта к должнику-принципалу о возмещении указанной суммы не относится к текущим платежам и подлежит включению в реестр требований кредиторов. Такое толкование может привести к появлению ситуации, когда реестровое регрессное требование, основанием которого является платеж кредитору, возникнет после истечения предусмотренного абз. 3 п. 1 ст. 142 Закона о банкротстве двухмесячного срока на его предъявление к включению в реестр требований кредиторов принципала, что и имело место в рассматриваемом случае.

В подобной ситуации сложившаяся судебная арбитражная практика исходит из того, что положения абз. 3 п. 1 ст. 142 Закона о банкротстве в силу аналогии закона (п. 1 ст. 6 ГК РФ) подлежат применению к добросовестному гаранту с учетом правил п. 3 ст. 61.6 Закона о банкротстве: требование добросовестного гаранта считается заявленным в установленный Законом о банкротстве срок, если оно предъявлено в течение двух месяцев со дня возникновения права на регресс (Определение СКЭС ВС РФ от 24.09.2014 № 307-ЭС14-100).

В данном случае вопрос о добросовестности банка суды разрешили неправильно. В силу принципа относительности обязательств (ст. 308 ГК РФ), заявляя о недобросовестности гаранта, принципал (кредиторы принципала) не вправе ссылаться на возражения из чужой обязательственной связи («гарант (банк) — бенефициар»). Ненадлежащее исполнение банком обязательства перед бенефициаром производит эффект только на это обязательство. В частности, бенефициар получает право на привлечение банка к гражданско-правовой ответственности за несовершение платежа по гарантии в отведенный срок (п. 2 ст. 377 ГК РФ). Само по себе это не свидетельствует о недобросовестности банка в регрессной обязательственной связи «гарант — принципал». Гарантия повышает уровень защиты бенефициара, создавая для него большую вероятность реального удовлетворения требования, вытекающего из отношений между принципалом и бенефициаром. Принципал (кредиторы принципала) не могут ставить в вину гаранту просрочку платежа в адрес бенефициара еще и потому, что причиной предъявления бенефициаром требования к гаранту является неисправность самого принципала в обязательстве, связывающем его с бенефициаром.

За нарушение срока платежа по гарантиям суд привлек банк к гражданской ответственности: решением Арбитражного суда города Москвы от 31.10.2018 по делу № А40-45189/2018 с него в пользу бенефициара помимо денежных сумм, подлежащих выплате по гарантиям, дополнительно были взысканы проценты за пользование чужими денежными средствами. Свою ответственность в виде суммы процентов банк на принципала переложить не пытается. Недобросовестность банка в обязательственной связи «гарант — принципал» судами не установлена. При таких обстоятельствах вывод судов о понижении очередности удовлетворения требования банка является преждевременным.