Для взыскания убытков с директора нужно доказать, что убытки понесла не только компания, но и ее контролирующие лица или участники

Компания подала иск о взыскании убытков с бывшего директора со ссылкой на то, что он вывел деньги на счета других организаций. ВС РФ указал, что если уменьшения имущества участников компании не произошло, то не следует взыскивать убытки с директора.

Суть дела

Компания (покупатель) заключила с другой организацией (поставщик) предварительный договор купли-продажи техники. В нем было условие об авансировании, которое называлось «положительный баланс». От имени компании договор подписал генеральный директор.

Затем стороны заключили основной договор купли-продажи. Но от имени компании (покупателя) его подписал представитель, действовавший на основании доверенности (далее — представитель). В счет оплаты товаров компания перечислила поставщику почти 6,7 млн евро.

Физическое лицо — генеральный директор (далее — физическое лицо, директор) от имени компании (покупателя) направило письмо поставщику о том, что у того сформировался «положительный баланс» из остатков перечисленных продавцом денег в размере 2,6 млн евро. Директор распорядился этой суммой следующим образом: он указал на необходимость перечисления чуть более 2 млн евро двум иностранным компаниям, а оставшаяся сумма в размере 152 000 евро была предоставлена поставщику в качестве займа. Далее директор направил письма иностранным компаниям, которые получили деньги, и потребовал вернуть более 2 млн евро на его расчетный счет.

Директор компании, который руководил с 2000 по 2015 г., оказался в банкротстве. В рамках дела о банкротстве директора компания подала заявление о включении в реестр требования о возмещении убытков в размере 190 млн руб. Она ссылалась на то, что цена товара была намеренно завышена с целью формирования переплаты аванса. При этом физическое лицо — генеральный директор распорядилось образовавшейся разницей по своему усмотрению, чем причинило убытки компании.

Позиции судов

Суд первой инстанции включил в реестр требования компании о возмещении убытков. Апелляция признала обоснованной сумму в меньшем размере. Суды посчитали подтвержденными требования компании о взыскании убытков с должника как ее бывшего директора. При этом они отклонили:

• возражения директора о фальсификации писем, указав, что подлинность его подписи подтверждена заключением эксперта в рамках уголовного дела;

• возражения о пропуске фирмой срока исковой давности. О факте причинения убытков фирма в лице нового руководителя узнала только из письма директора поставщика, полученного 10.06.2019, в то время как с заявлением о включении в реестр компания обратилась 18.03.2020. Суды посчитали недоказанным, что после ухода физического лица с должности директора (2015 г.) поставщик мог узнать о распоряжении должником деньгами и об их выводе на счета подконтрольных ему иностранных компаний;

• довод директора об осведомленности представителя как лица, подписавшего договор купли-продажи, обо всех обстоятельствах совершения сделки.

Позиция ВС РФ

СКЭС ВС РФ отменила судебные акты нижестоящих инстанций и направила дело на пересмотр.

Судами поддержано, что физическое лицо, пользуясь положением директора, фактически присвоило часть денег, выделенных на приобретение оборудования по внешнеторговому контракту, посредством завышения цены и перечисления переплаты в пользу подконтрольных ему организаций. Факт несоответствия рыночной цены оборудования условиям внешнеторгового соглашения установлен судами.

Для вывода о том, что в результате подобного завышения компании реально причинены убытки, необходимо подтвердить факт уменьшения ее имущественной массы вследствие поведения директора. ВС РФ обратил внимание на то, что компания была подконтрольна двум лицам — директору и представителю. Директор отмечал, что в фирме фактически была реализована модель управления, предполагающая существование двух директоров: формально физическое лицо являлось единственным руководителем, представитель же действовал от имени компании по доверенности. В частности, именно представитель подписал спорный внешнеторговый контракт, невыгодность которого вменяется физическому лицу. Впоследствии между бизнес-партнерами произошел корпоративный конфликт, физическому лицу пришлось эмигрировать, а компания перешла под контроль представителя. Однако суды не проверили данные обстоятельства.

Несмотря на то что корпорация предполагает обособление имущества участников для ведения предпринимательской деятельности и является самостоятельным участником гражданского оборота, следует исходить из того, что преимущественно интересы корпорации сводятся именно к интересам всех ее участников и обусловлены ими. С необходимостью реализации общих интересов участников и достижением общей цели и связывается создание участниками самой корпорации.

Таким образом, в ситуации причинения корпорации вреда предполагается, что одновременно именно ее участники понесли убытки. Соответственно, в опровержение факта причинения вреда корпорации может быть выдвинут довод о том, что в результате вменяемых действий сами участники не пострадали (либо участники одобрили совершение спорных действий). Этот довод может быть принят во внимание, по крайней мере, в ситуации, когда не нарушены права иных заинтересованных лиц (кредиторов корпорации, ее работников, общества и т.д.).

При наличии корпоративного конфликта директор как одно из двух контролирующих лиц мог причинить вред компании только посредством причинения вреда второму контролирующему лицу — представителю. Вместе с тем физическое лицо — генеральный директор отмечало, что мажоритарная доля в иностранных компаниях, которым была перечислена сумма переплаты, принадлежит не его семье, а представителю и членам его семьи. Однако суды не проверили этот довод.

При установленной обоснованности этого довода следует, что сумма переплаты по договору была изъята из имущественной массы компании, подконтрольной физическому лицу и представителю, и впоследствии переведена иностранным компаниям, также подконтрольным физическому лицу и представителю. В связи с этим факт причинения вреда компании не может быть признан установленным, так как никто из ее участников (контролирующих лиц) не понес убытки.

По этой же причине являются преждевременными и выводы судов в части применения исковой давности. Суды исходили из того, что представитель, как второй участник должника, не знал о негласных договоренностях руководителей сторон внешнеторгового контракта по поводу завышения цены оборудования. Вместе с тем если переплата была перечислена в пользу подконтрольных представителю иностранных компаний, то данный вывод является ошибочным, тем более что и от имени компании (как покупателя) спорный контракт подписывал именно представитель.