Определение ВС РФ от 29.12.2022 года №307-ЭС21-14747 (5, 6) представляет интерес для практиков с точки зрения продолжения развития концепции субординации требований кредиторов и условий, необходимых для нее, а также - определения доказательственной базы, необходимой для субординации требования зависимого кредитора и соблюдения повышенного стандарта доказывания.
Субординация требований взаимозависимого кредитора и внутригрупповые отношения
Вопрос о субординации требований взаимозависимого кредитора нельзя рассматривать без его взаимосвязи с внутригрупповыми отношениями юридических лиц и процедуры банкротства как конфликте интересов активной множественности лиц.
Как правило, конфликт интересов активной множественности лиц связан с интересом каждого независимого кредитора получить максимально возможное удовлетворение своего требования, а интерес взаимозависимого с должником лица – получить контроль над процедурой для сокрытия внутригрупповых связей и сохранения активов предпринимательской группы.
Однако стоит отметить, что не всегда процедура банкротства, инициированная в отношении взаимозависимого лица, свидетельствует о намерении такого кредитора получить контроль над процедурой.
Ранее ВС РФ выработан подход, согласно которому взаимозависимые лица используют имущество, принадлежащее членам предпринимательской группы, для достижения общей цели предпринимательской деятельности.
То есть, фактически утрачивая имущественную независимость, каждый член предпринимательской группы аккумулирует активы под единым центром управления, а сама группа использует активы для достижения целей предпринимательской деятельности. При этом под активами могут пониматься не только движимое и недвижимое имущество, но и иные активы, такие как трудовой ресурс, товарные знаки и иные исключительные права и т.д.
При этом за каждым юридическим лицом-членом предпринимательской группы закрепляется определенный функционал, при реализации которого такое лицо «обрастает» независимыми кредиторами, связанными только с той частью функционала, которая закреплена за конкретным членом предпринимательской группы.
Таким образом, не каждый член предпринимательской группы может обладать имуществом, за счет реализации которого могут быть удовлетворены требования кредиторов, что означает, что кредитор может утратить возможность получить удовлетворение собственного требования за счет процедуры банкротства одного члена предпринимательской группы.
При такой ситуации включение требования взаимозависимого кредитора, находящегося в процедуре банкротства, в реестр требований кредиторов должника может рассматриваться как возможность формирования конкурсной массы должника, выступающего кредитором по реституционному требованию, и удовлетворения требования независимых кредиторов члена предпринимательской группы в рамках дела о банкротстве взаимозависимого кредитора.
Поэтому отсылка ВС РФ на Обзор судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц от 29.01.2020 года о компенсационном финансировании без учета нахождения кредитора в процедуре банкротства и указания на исследование взаимозависимости должника и его кредитора, а также на построение предпринимательской деятельности, взаимоотношений с кредиторами и перемещения внутригрупповых активов, представляется не в полной мере направленной на достижение целей процедуры банкротства, то есть, на максимально возможное удовлетворение требований независимых кредиторов взаимозависимых лиц.
Таким образом, при отсутствии в гражданском законодательстве и законодательстве о банкротстве предпринимательской группы как субъекта как гражданского права, так и банкротного права будет и дальше порождать неопределенность в вопросах формирования конкурсной массы взаимозависимых лиц в процедурах банкротства членов предпринимательской группы и не будет в полной мере позволять удовлетворять требования независимых кредиторов в максимально возможном размере.
Доказательственная база
Действительно, сам по себе судебный акт о признании сделки недействительной и применении реституционных последствий лишь создает право на обращение в суд с заявлением о включении требования в реестр требований кредиторов должника, устанавливающий факт наличия задолженности должника перед кредитором по реституционному требованию.
Однако повышенный стандарт доказывания, установленный Постановлением Пленума ВАС РФ от 22.06.2012 № 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве», действует вне зависимости от подтвержденности требования вступившим в законную силу судебным актом, при этом повышенный стандарт доказывания распространяется не только на подтверждение реальности правоотношений между сторонами, но и на подтверждение права «находиться» в реестре требований кредиторов должника, а не за его пределами.
Если абстрагироваться от вопроса, находится кредитор в процедуре банкротства или нет, вопрос о применении повышенного стандарта доказывания при наличии судебного акта, установившего взаимосвязь между кредитором и должником, представляется соответствующим цели уравновесить конфликт интересов между независимыми кредиторами и взаимозависимым лицом.
Следовательно, рассматривая вопрос о включении требования, основанного на судебном акте, устанавливающем взаимозависимость кредитора и должника, в реестр требований кредиторов, необходимо рассматривать и иные доказательства, позволяющие однозначно утверждать подконтрольность должника аффилированному лицу, историю взаимоотношений должника и кредитора, а также иные косвенные доказательства, свидетельствующие об отсутствии у должника самостоятельности при принятии деловых решений и проведении расчетов с кредиторами.