ВС РФ разъяснил, что добросовестность правообладателя можно установить лишь по его действиям в отношении знака обслуживания

О наличии вероятности смешения сравниваемых обозначений в глазах потребителей могут свидетельствовать дополнительные обстоятельства: используется ли товарный знак правообладателем в отношении конкретных услуг, длительность использования, степень известности, узнаваемости товарного знака, сфера использования обозначения ответчиком.

Суть дела

На основании договора об отчуждении исключительного права ИП стал правообладателем знака обслуживания в отношении услуг 35 класса МКТУ, приведенных в перечне свидетельства, в частности «деятельность магазинов оптовой и розничной торговли».

Так как общество без его согласия использует сходное до степени смешения со спорным знаком обслуживания обозначение в экономической деятельности для индивидуализации принадлежащего ему торгового центра, ИП обратился в суд.

Выводы судов

Отказывая в иске, суд первой инстанции исходил из сходства сравниваемых обозначений и неоднородности деятельности, осуществляемой ответчиком, и услуг, для которых зарегистрирован знак обслуживания, что исключает возможность смешения потребителями спорного обозначения и знака обслуживания и индивидуализируемых ими услуг.

Cуд усмотрел в действиях истца по приобретению и использованию знака обслуживания наличие признаков злоупотребления правом, установив отсутствие у него или иного лица под его контролем доказательств о ведении активной деятельности по оказанию спорных услуг с использованием знака обслуживания.

Суд апелляционной инстанции отменил это решение, придя к выводу, что с точки зрения рядового потребителя деятельность магазинов оптовой и розничной торговли, которая относится к 35 классу МКТУ, а также деятельность общества по управлению нежилым фондом и сдаче его в аренду обладают однородностью, хоть и имеют низкую ее степень.

Установив факт принадлежности предпринимателю исключительного права на знак обслуживания и нарушения его обществом, суд удовлетворил иск. При этом он указал, что в рассматриваемом случае действия ИП по обращению с настоящим иском не могут свидетельствовать о злоупотреблении правом.

СИП поддержал выводы апелляции.

Позиция ВС РФ

СКЭС ВС РФ отменила судебные акты судов апелляционной и кассационной инстанций, а решение суда первой инстанции оставила в силе.

Право на товарный знак (знак обслуживания), то есть на обозначение, служащее для индивидуализации товаров юридических лиц, выполняемых ими работ или оказываемых услуг, ограничено товарами и услугами, указанными в свидетельстве, однако охрана его распространяется не только на те объекты, которые он обозначает, но и на однородные, не упомянутые в охранном документе (ст. 1477 и 1481 ГК РФ).

По смыслу п. 3 ст. 1484 ГК РФ элементами нарушения исключительного права являются не санкционированное правообладателем использование сходного с его товарным знаком обозначения, идентичность или однородность товаров (услуг), маркируемых обозначениями правообладателя и нарушителя, вероятность смешения как последствие незаконного использования чужого товарного знака.

Вероятность смешения товарного знака и спорного обозначения определяется исходя из степени сходства обозначений и степени однородности товаров для указанных лиц. При этом смешение возможно и при низкой степени сходства, но идентичности (или близости) товаров или при низкой степени однородности товаров, но тождестве (или высокой степени сходства) товарного знака и спорного обозначения (п. 162 постановления Пленума ВС РФ от 23.04.2019 № 10).

Однородность товаров устанавливается исходя из принципиальной возможности возникновения у обычного потребителя соответствующего товара представления о принадлежности этих товаров одному производителю. При этом суд учитывает род (вид) товаров, их назначение, вид материала, из которого они изготовлены, условия сбыта товаров, круг потребителей, взаимодополняемость или взаимозаменяемость и другие обстоятельства.

Установление сходства осуществляется судом по результатам сравнения товарного знака и обозначения (в том числе по графическому, звуковому и смысловому критериям) с учетом представленных сторонами доказательств по своему внутреннему убеждению.

Делая вывод о наличии вероятности смешения сравниваемых обозначений в глазах потребителей, суды апелляционной и кассационной инстанций, в отличие от суда первой инстанции, не приняли во внимание дополнительные обстоятельства, приведенные в разъяснениях высшей судебной инстанции: используется ли товарный знак правообладателем в отношении конкретных услуг, длительность использования, степень известности, узнаваемости товарного знака, сферу использования обозначения ответчиком, чем нарушили методологию определения вероятности смешения сравниваемых обозначений в гражданском обороте.

Кроме того, суд первой инстанции при вынесении решения учитывал положения ст. 10 ГК РФ, которая не допускает осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

При этом недобросовестность правообладателя должна быть прежде всего установлена на стадии обращения с заявкой на регистрацию обозначения в качестве товарного знака (знака обозначения). Последующее же поведение правообладателя может лишь подтверждать либо опровергать тот факт, что при приобретении исключительного права он действовал недобросовестно.

Признание злоупотребления правом со стороны истца является самостоятельным основанием для отказа в иске.

Приходя к выводу о злоупотреблении правом в действиях истца, суд первой инстанции установил, что истец совершал действия, направленные на приобретение права на указанный знак обслуживания с целью предъявления исков к добросовестным участникам гражданского оборота и взыскания в связи с этим соответствующей компенсации, предпринята попытка получить судебную защиту при отсутствии достойного интереса (имитация нарушения исключительного права). Достаточных и надлежащих доказательств того, что им осуществлялась и ведется в настоящее время экономическая деятельность с использованием принадлежащего ему знака обслуживания, и что истец, приобретая такие права, имел намерение фактически использовать его для индивидуализации услуг, не представлено.

Поскольку в настоящем случае отсутствуют доказательства вероятности смешения обозначений в глазах потребителей при оказании сравниваемых услуг, а также при наличии регистрации на знак обслуживания в отношении спорных услуг не представленные надлежащие доказательства их использования самим правообладателем и/или под его контролем, и обществом доказано наличие в действиях истца по приобретению и использованию спорного знака обслуживания признаков злоупотребления правом, направленных на получение необоснованных преимуществ в предпринимательской деятельности, то выводы суда первой инстанции об отказе в иске являются правомерными и справедливыми.