Срок исковой давности по требованию о взыскании доходов с имущества, находящегося в незаконном владении, начинает течь с даты завладения им

То, что требование о взыскании доходов может быть удовлетворено только при условии виндицирования имущества в судебном порядке или добровольного возврата имущества незаконным владельцем, не свидетельствует о начале течения срока исковой давности с даты вступления в законную силу судебного решения о виндикации или возврата имущества.

Суть дела

Между компанией и физическим лицом в декабре 2015 г. был заключен договор займа под залог имущества компании. Поскольку в установленный договором срок (27.08.2016) заем не был погашен, заложенное имущество 23.11.2016 было передано займодавцу.

Через два дня после этого в арбитражный суд было подано заявление о банкротстве компании, 12.09.2018 она была признана банкротом.

Физическое лицо 02.12.2016 продало обществу имущество, полученное от компании.

23.08.2019 конкурсный управляющий обратился в суд с заявлением о признании недействительными договора займа и залога и передаточного акта ввиду совершения неравноценной сделки (п. 1 ст. 61.2 Закона о банкротстве) и истребовании спорного имущества из незаконного владения общества. 16.09.2019 арбитражный суд уведомил общество о заявлении, а 18.03.2020 удовлетворил его. Однако общество судебный акт не исполнило, и суд 04.07.2022 изменил способ исполнения судебного решения, взыскав с общества в пользу компании стоимость спорного имущества.

26.07.2022 компания обратилась в суд с иском к обществу о взыскании с него неосновательного обогащения в размере арендной платы, которую то могло получить при сдаче имущества в аренду за все время владения им.

Выводы судов

Общество возражало, указывая на пропуск компанией срока исковой давности за период с 02.12.2016 по 25.07.2019, полагая, что взыскание неосновательного обогащения возможно только за трехлетний период, предшествовавший предъявлению иска.

Суды удовлетворили иск компании частично, взыскав с общества сумму неосновательного обогащения не за все время владения им имуществом, то есть с 2016 г., а с даты уведомления его судом об оспаривании сделки, то есть с 16.09.2019.

Позиция ВС РФ

СКЭС ВС РФ отменила судебные акты и направила дело на новое рассмотрение, указав на следующее.

Добросовестность владельца — квалифицирующий признак, разграничивающий последствия чужого незаконного владения (ст. 303 ГК РФ) и для решения вопроса об истребовании имущества от добросовестного приобретателя по правилам ст. 302 ГК РФ.

Как правило, добросовестность определяется по заведомой осведомленности приобретателя о пороках приобретения чужой вещи.

Вопрос о добросовестности общества при приобретении и владении спорным имуществом был рассмотрен в рамках оспаривания конкурсным управляющим сделки по отчуждению этого имущества и его истребования из чужого незаконного владения. Судом было установлено, что общество завладело спорным имуществом недобросовестно. В связи с этим вывод судов о том, что общество незаконно владело имуществом только с даты получения им уведомления о наличии к нему требования о возврате имущества, несостоятельны.

Коллегия указала, что по смыслу ст. 301, 302, 303, 395 ГК РФ требование о взыскании неправомерно удержанной денежной суммы рассматривается как главное, а требование о взыскании процентов — как дополнительное; требование об истребовании имущества из чужого незаконного владения — как главное, а требование о взыскании доходов от пользования этим имуществом — как дополнительное.

Положения ст. 303 ГК РФ являются составной частью правил о виндикации, в связи с чем срок исковой давности по требованиям о виндикации и получении доходов от незаконных владельцев начинает течь с момента, когда истец узнал или должен был узнать о том, что его имущество выбыло из его владения и незаконные владельцы извлекают из него доход. При этом то обстоятельство, что требование о взыскании доходов может быть удовлетворено только при условии виндицирования имущества в судебном порядке или добровольного возврата имущества незаконным владельцем, не свидетельствует о начале течения исковой давности с даты вступления в законную силу судебного решения о виндикации или с даты возврата имущества. Поэтому вывод судов о том, что компания узнала о незаконности владения спорным имуществом только по результатам судебной оценки поведения общества, также несостоятелен.

В данном случае срок исковой давности по главному требованию не пропущен, так как компания своевременно обратилась в суд с заявлением об истребовании спорного имущества из незаконного владения общества и получила судебную защиту. Поэтому срок исковой давности, как по требованию о возврате спорного имущества, так и по требованию о возмещении доходов, начал течь для компании с даты завладения обществом спорным имуществом, то есть с 02.12.2016.

СКЭС ВС РФ отметила, что неправомерное удержание денег или незаконное завладение имуществом возникает, как правило, одномоментно и связывается с каким-либо конкретным фактом. С каждым новым днем незаконного пользования, по существу, возникает новое правонарушение и, как следствие, обязанность пользователя уплатить за него проценты за пользование деньгами или возместить доходы от пользования имуществом. В день, когда потерпевшему становится известно о его праве на получение этих процентов или доходов от пользования имуществом, начинает течь срок исковой давности для судебной защиты этого права (п. 1 ст. 200 ГК РФ). Поэтому срок исковой давности по правонарушению, связанному с незаконным пользованием чужим имуществом (как и деньгами), следует исчислять для каждого дня до возврата имущества собственнику.

При таком подходе исковые требования подлежат удовлетворению за трехлетний период (ст. 196 ГК РФ), предшествовавший дате обращения в суд с соответствующим иском. Компания предъявила иск 26.07.2022, следовательно, за период с 26.07.2019 по 26.07.2022 исковая давность не истекла. За более ранний период срок исковой давности пропущен.