Реструктуризация долгов гражданина является одной из реабилитационных процедур в процессе банкротства гражданина, целью которой является восстановление платежеспособности гражданина и погашение задолженности перед кредиторами. При этом огромное значение имеет наличие соответствующего плана реструктуризации долгов. С какими трудностями можно столкнуться на практике и как их решает судебная практика в процессе реструктуризации долгов, рассмотрим в материале.
Развитие любого дела о банкротстве допускает два основных сценария: ликвидационный и реабилитационный (оптимистичный). Первый заключается в поиске, продаже имущества должника и погашении требований кредиторов за счет денег, вырученных от продажи. Второй подразумевает реализацию плана, позволяющего должнику выйти из кризисной ситуации, по возможности сохранить контроль над активами, при этом рассчитаться с кредиторами при минимальных для себя потерях.
При этом вне зависимости от того, идет речь о банкротстве организации или гражданина, предпочтение всегда должно отдаваться пути реабилитации.
цитируем документ
Одним из ключевых условий выбора такой процедуры является то, что реализация любого реабилитационного плана в деле о банкротстве не должна ухудшать положение возражавших против его утверждения кредиторов по сравнению с тем, как если бы имущество должника продавалось в ликвидационной процедуре (принцип реабилитационного паритета).
Определение ВС РФ от 21.09.2023 № 308-ЭС20-3526 (9, 10, 12—14) по делу № А32-26161/2019
В силу прямого указания ст. 2 Закона о банкротстве реструктуризация долгов является реабилитационной процедурой, направленной на восстановление платежеспособности гражданина и погашение задолженности в соответствии с планом реструктуризации.
При этом нужно сразу оговориться, что процедура реструктуризации долгов гражданина приобретает свой реабилитационный характер и в принципе имеет смысл лишь при наличии плана выхода из кризиса.
План реструктуризации долгов гражданина
К числу реабилитационных мер в том числе относятся:
-
утверждение плана внешнего управления (ст. 106, 107 Закона о банкротстве);
-
исполнение обязательств должника контролирующими или третьими лицами (ст. 113, 125 и 189.93 Закона о банкротстве);
-
утверждение мирового соглашения (ст. 150—167 Закона о банкротстве);
-
участие Банка России или агентства в осуществлении мер по предупреждению банкротства банка (ст. 189.49 Закона о банкротстве);
-
урегулирование обязательств застройщика перед участниками строительства (ст. 201.15-1, постановление КС РФ от 21.07.2022 № 34-П) и т.д.
При этом важное значение придается плану реструктуризации долгов гражданина, одобренному собранием кредиторов. Он подлежит утверждению арбитражным судом после удовлетворения гражданином требований по текущим обязательствам, подлежащих удовлетворению в соответствии с настоящим федеральным законом, погашения задолженности перед кредиторами первой и второй очереди, требования которых включены в реестр требований кредиторов (ст. 213.17 Закона о банкротстве).
И здесь мы сталкиваемся с первой проблемой — зачастую у должников такой план отсутствует. На практике в подавляющем большинстве случаев процедура реструктуризации превращается в аналог процедуры наблюдения в делах о банкротстве юридических лиц.
В самой процедуре может отсутствовать реабилитационный эффект и она может служить лишь «паузой» на пути к неминуемой реализации имущества должника.
Между тем, как следует из статистики за 2023 г., по итогам процедур реструктуризации долгов граждан суды вынесли 45 472 судебных акта и в 44 110 случаях это были решения о признании должников банкротами и переходе к процедурам реализации имущества. Если говорить о планах реструктуризации долгов, то более чем в 85% случаев должники их в принципе не представляли1.
Если анализировать частоту утверждения планов реструктуризации, то за 2023 г. суды 350 788 раз вынесли решения о признании должников-граждан банкротами и лишь в 675 случаях утвердили планы реструктуризации, то есть на один утвержденный план реструктуризации приходится 519 решений о переходе к реализации имущества2.
Представляется, что одна из причин озвученной проблемы кроется в де-факто «автоматическом» введении процедуры реструктуризации долгов в делах о банкротстве граждан (п. 1 ст. 213.6 Закона о банкротстве). Ситуации, когда в качестве первой процедуры сразу вводилась бы реализация долгов гражданина — исключение из правила (п. 8 ст. 213.6 Закона о банкротстве).
При этом в большинстве случаев на стадии проверки обоснованности заявления о банкротстве уже можно сформировать суждение о том, есть ли смысл вводить реструктуризацию. Конечно, можно возразить, указав, что на этом этапе еще нет финансового управляющего, который должным образом проанализировал бы финансовое состояние должника.
Однако на данной стадии наличие финансового управляющего не является необходимым. Ведь правоприменитель справедливо исходит из того, что инициатором плана реструктуризации должен быть должник. Именно должник обладает наиболее полной информацией о своем финансовом состоянии и перспективах реструктуризации (п. 30 постановления Пленума ВС РФ от 13.10.2015 № 45 «О некоторых вопросах, связанных с введением в действие процедур, применяемых в делах о несостоятельности (банкротстве) граждан»).
Иными словами, ничто не препятствует должнику представить доказательства возможности выхода из кризисной ситуации еще на этапе проверки обоснованности заявления о банкротстве. Лучше в самом начале дела оценить возможность реабилитации должника, чем в дальнейшем тратить минимум полгода на заведомо неэффективную процедуру реструктуризации.
Из-за действующего подхода мы видим, что несмотря на «автоматическое» введение процедуры реструктуризации долгов, лишь немногочисленные должники предлагают план выхода из кризиса.
В тех нечастых случаях, когда должники все же представляют план реструктуризации, в то же время его должны одобрить кредиторы (п. 6 ст. 213.12 Закона о банкротстве). Однако в большинстве случаев кредиторы могут быть настроены негативно по отношению к должнику, не склонны ему доверять, а фаза конфликта достигла той степени, когда любые переговоры безрезультатны. Поэтому кредиторы могут проголосовать против утверждения плана реструктуризации и стремиться быстрее перейти к процедуре реализации, начать продавать любые активы должника, которые удалось обнаружить или возвратить в конкурсную массу.
Механизм cram down
В этом случае на помощь должнику приходит механизм cram down, предусмотренный п. 4 ст. 213.17 Закона о банкротстве. Суть его состоит в том, что арбитражный суд вправе утвердить этот план, предложенный должником. То есть вопреки воле кредиторов суд может утвердить план реструктуризации, отвергнутый собранием, если такой план позволяет полностью удовлетворить требования залоговых кредиторов, а иные требования кредиторов будут удовлетворены в размере существенно большем, чем при немедленной реализации имущества гражданина.
Введение этого механизма в отечественный правопорядок должно было повысить эффективность реабилитационной процедуры, но на практике применение п. 4 ст. 213.17 Закона о банкротстве — тоже редкость.
В основном суды отказывают должнику по формальным основаниям (план не соответствует требованиям ст. 213.18 Закона о банкротстве), или же суды приходят к выводу, что предложенный должником план реструктуризации носит предположительный характер.
Например, в одном деле должник планировал за два года погасить задолженность перед кредиторами за счет поступлений от аренды движимого и недвижимого имущества. Однако суд установил, что срок договоров аренды, на которые ссылался должник, заканчивается раньше, чем платежи, предусмотренные планом реструктуризации. Кроме того, часть имущества, предполагаемого к сдаче в аренду, находится в залоге у банка и в общей долевой собственности должника совместно с другим лицом, а их согласие на аренду не получено. В итоге суд решил, что намерения должника носят предположительный характер, а обоснованные и разумные сомнения в реальности исполнения плана реструктуризации не устранены (постановление Арбитражного суда Поволжского округа от 05.03.2024 по делу № А57-26248/2021).
Сроки утверждения плана реструктуризации
Еще одним препятствием для утверждения плана реструктуризации в порядке п. 4 ст. 213.17 Закона о банкротстве является сокращенный срок. Если для плана реструктуризации, утвержденного собранием кредиторов, максимальный срок составляет пять лет, то для реализации плана, утвержденного судом против воли кредиторов, у должника есть всего три года (п. 2 ст. 213.14 Закона о банкротстве). Этого может быть недостаточно. Предоставление большего срока для ситуации cram down, например тех же пяти лет, дало бы должнику больше возможностей для выхода из кризиса.
Однако возникает вопрос, как в таком случае не предоставить недобросовестным должникам необоснованной отсрочки неминуемого введения реализации и связанных с ней существенных правовых ограничений (невозможности самостоятельно распоряжаться средствами на счетах и вкладах, осуществлять корпоративные права в отношении юридических лиц, в которых должник является участником, и т.д.).
Например, если доводить ситуацию до абсурда, то вряд ли стоит утверждать пятилетний план реструктуризации, согласно условиям которого кредиторы начнут получать удовлетворение требований лишь на пятый год, а четыре года будут находиться в смиренном ожидании.
Так или иначе, формальный подход не пойдет на пользу при рассмотрении вопроса об утверждении плана реструктуризации. Важен индивидуальный подход, то есть нужно в каждом конкретном случае тщательно исследовать вопрос о возможности применения к должнику реабилитационной процедуры. Это, к сожалению, представляется не всегда возможным в условиях чрезмерной загруженности судей, рассматривающих дела о банкротстве.
Например, одним из важнейших требований к гражданину, в отношении долгов которого может быть утвержден план реструктуризации, является наличие источника дохода на дату представления плана (абз. 2 п. 1 ст. 213.13 Закона о банкротстве).
Зачастую в качестве такого источника суды рассматривают заработную плату, пенсионные выплаты, поступления от сдачи имущества в аренду и т.д. Иными словами, исключительно то, что предполагает поступление стабильного денежного потока. Неоднозначным в судебной практике является вопрос, можно ли рассматривать в качестве потенциального источника дохода наличие у должника дорогостоящих активов: недвижимости и т.д.
Можно ли предусмотреть в плане реструктуризации, что источником средств для погашения требований кредиторов будет выручка от продажи имеющегося у должника имущества?
Так, например, в одном из дел апелляционный суд отменил определение суда первой инстанции об утверждении плана реструктуризации, предусматривающего погашение кредиторской задолженности за счет продажи квартиры должника (постановление Арбитражного суда Московского округа от 25.10.2022 по делу № А40-82237/2021).
Согласно плану, должник обязался в течение шести месяцев продать свою квартиру на свободном рынке, вне процедуры торгов, а вырученные средства направить на удовлетворение требований кредиторов.
Суд первой инстанции утвердил такой план, но апелляционный суд отменил определение, указав, что:
цитируем документ
...предложенный План реструктуризации должника <…> не содержит указания на порядок и сроки выплаты задолженности (дату начала расчетов; окончания расчетов), не определены календарные даты сроков погашения задолженности и конкретного размера погашения требований кредиторов), а лишь ограничивается констатацией того, что долг будет погашен в течение шести месяцев, при этом не указано, в какие конкретно сроки и в каком порядке, на какую сумму, предложенные условия не позволяют с точностью определить порядок и размер ежемесячного погашения задолженности, включенной в реестр, несмотря на требование действующего законодательства к плану реструктуризации не приложены сведения об источниках дохода гражданина за шесть месяцев, предшествующих представлению в арбитражный суд плана реструктуризации долгов.
Кассационный суд оставил без изменения постановление апелляционного суда.
В другом деле суды трех инстанций согласились с планом реструктуризации долгов гражданина, предусматривающим погашение кредиторской задолженности в том числе за счет продажи имущества, стоимость которого значительно превышает суммарный размер требований, включенных в реестр требований кредиторов.
Кассационный суд указал, что предложенный должником порядок продажи имущества достаточно детализирован и прозрачен (постановление Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 02.02.2023 по делу № А27-23785/2021).
Иными словами, суд может согласиться с продажей имущества должника в процедуре реструктуризации долгов гражданина, если такая продажа является частью реабилитационного плана.
Дополнительным тому примером служит Определение от 06.03.2024 № 305-ЭС21-28610 (4) по делу № А40-189288/2020, в котором ВС РФ отметил, что утвержденный судом план реструктуризации полностью соответствует требованиям Закона о банкротстве. Объем имущества должника многократно превышает размер обязательств перед кредитором. В этом деле суды установили, что подтверждением дохода должника (п. 1 ст. 213.13 Закона о банкротстве) является наличие у нее жилого дома 691,6 кв. м и трех земельных участков общей площадью 3803 кв. м в одном из коттеджных поселков в Московской области.
План реструктуризации долгов предполагал обязанность должника в течение года найти покупателя, продать ему дом и земельные участки по цене не ниже 170 млн руб., а с вырученных средств погасить задолженность перед кредитором. ВС РФ не только констатировал законность условий такого плана, но и допустил возможность продления срока его исполнения вопреки возражениям кредиторов.
Остается с осторожным оптимизмом надеяться, что допущение вариативности способов изыскания средств для реализации плана реструктуризации будет только способствовать развитию реабилитационных процедур.
Заключение
Если проводить аналогию с банкротствами юридических лиц, то вспоминается активно применяемая в банкротном законодательстве США категория DIP (debtor in possession), которая предполагает сохранение за должником, находящимся в процедуре банкротства, контроля над хозяйственной деятельностью своего предприятия. Иными словами, активы полностью не выбывают из-под контроля должника, но он осуществляет правомочия собственника с учетом интересов кредиторов.
Так и в случае с реструктуризацией долгов гражданина представляется возможным распоряжение должником своими активами, вплоть до продажи. Главное, чтобы подобные действия были направлены на удовлетворение требований кредиторов с целью дальнейшей реабилитации гражданина.
Точно сформулированный алгоритм действий, отсутствие двусмысленных формулировок, детально прописанный график погашения задолженности, транспарентность всех условий плана реструктуризации позволят минимизировать риск возможных злоупотреблений со стороны должника. В случае злонамеренного нарушения должником условий плана реструктуризации против него должно работать правило о сокращенных сроках на отмену такого плана и быстрый переход к процедуре реализации имущества (п. 2 ст. 213.23 Закона о банкротстве).
Несмотря на практические сложности, связанные с утверждением планов реструктуризации, суды продолжают обращать внимание на необходимость применения к должникам реабилитационных процедур в случаях, когда это действительно возможно. Примером тому служит отличное постановление от 14.12.2023 по делу № А76-44603/2021, в котором Арбитражный суд Уральского округа привел основные позиции, выработанные в судебной практике, отражающие суть реструктуризации долгов гражданина как реабилитационной процедуры:
-
процедура реструктуризации долгов имеет приоритет как позволяющая в наибольшей степени соблюсти интересы кредиторов и самого должника;
-
в делах о банкротстве граждан важно обеспечить добросовестному гражданину, оказавшемуся несостоятельным в силу определенных обстоятельств, переход к нормальной жизни в обществе;
-
цель потребительского банкротства — социальная реабилитация гражданина, предоставление ему возможности заново выстроить экономические отношения;
-
план реструктуризации долгов гражданина по своей природе аналогичен мировому соглашению, одним из ключевых требований которого являются экономическая обоснованность и фактическая исполнимость;
-
положительный исход процедуры реструктуризации долгов имеет больший эффект социальной реабилитации гражданина по сравнению с процедурой реализации имущества;
-
гражданин, добросовестно стремящийся к исполнению обязательств перед кредиторами, вправе рассчитывать на применение наиболее лояльной с точки зрения последствий для него процедуры банкротства;
-
должник, чья добросовестность предполагается, на стадии реструктуризации долгов обладает правом и обязанностью принять меры к поиску вариантов погашения своих долгов доступными в сложившейся ситуации способами;
-
суды должны поощрять должников, стремящихся использовать процедуру реструктуризации в добросовестных целях максимального погашения требований кредиторов, а не ограничивать возможности их социальной и деловой реабилитации;
-
базовая задача финансового управляющего состоит в помощи должнику-гражданину в выходе из состояния банкротства и восстановлении его платежеспособности, скорейшем возврате к обычной (докризисной) жизни;
-
финансовый управляющий не должен противодействовать стремлению должника к последовательному выходу из кризисной ситуации, он должен оказывать должнику активное содействие при разработке, утверждении и исполнении экономически обоснованного плана реструктуризации.
1 Отчет Судебного департамента при Верховном суде РФ о работе арбитражных судов субъектов Российской Федерации по рассмотрению дел о банкротстве за 2023 г. // http://www.cdep.ru/index.php?id=79&item=8687.
2 Банкротство в России: статистические показатели за 2023 г. // https://fedresurs.ru/news/24f5de15-1c42-470f-aa2c-13919c026cce.