В споре, рассмотренном в Определении Второго кассационного суда общей юрисдикции от 14.05.2024 по делу № 8Г-10076/2024 (88-10600/2024), компания попыталась взыскать с кадровика расходы на выплату среднего заработка за время вынужденного прогула незаконно уволенной работницы и зарплату, выплаченную принятому на ее место сотруднику.
Суть дела
В компании за прогул была уволена работница. На ее должность был принят другой работник. Решением суда увольнение было признано незаконным. Работница была восстановлена на работе, ей был выплачен средний заработок за время вынужденного прогула и компенсация морального вреда.
Компания посчитала, что сумма среднего заработка за время вынужденного прогула, выплаченная восстановленной работнице, а также зарплата принятого на ее должность работника являются прямым действительным ущербом, который нанес компании главный специалист отдела по кадровому обеспечению. Ведь именно он являлся исполнителем приказа об увольнении. Соответственно, он должен был проверить законность основания издания приказа, а также в его обязанности входило ознакомление работников с положениями правил внутреннего трудового распорядка.
Компания за взысканием прямого действительного ущерба обратилась в суд.
Решение судов
Суды трех инстанций отказали компании в удовлетворении исковых требований. Они указали, что под прямым действительным ущербом понимается реальное уменьшение наличного имущества работодателя или ухудшение состояния указанного имущества (в том числе имущества третьих лиц, находящегося у работодателя, если работодатель несет ответственность за сохранность этого имущества), а также необходимость для работодателя произвести затраты либо излишние выплаты на приобретение, восстановление имущества либо на возмещение ущерба, причиненного работником третьим лицам (ст. 238 ТК РФ).
Материальная ответственность в полном размере причиненного ущерба может возлагаться на работника лишь в случаях, предусмотренных Трудовым кодексом или иными федеральными законами (ст. 242 ТК РФ). Перечень случаев возложения на работника материальной ответственности в полном размере причиненного ущерба приведен в ст. 243 ТК РФ. Но оснований для возложения полной материальной ответственности на главного специалиста отдела по кадровому обеспечению в соответствии с положениями ст. 243 ТК РФ нет. Так, не установлена прямая причинно-следственная связь между действиями (бездействием) кадрового работника и причиненным материальным ущербом в связи с обязанностью компании выплатить незаконно уволенному работнику средний заработок за время вынужденного прогула, поскольку, как следует из решения суда, компанией не были представлены акт, объяснения работницы по факту ее отсутствия на рабочем месте, а также достаточные доказательства, опровергающие доводы работницы об индивидуальном графике работы. Компанией не представлены доказательства того, что обязанность по хранению кадровых документов связана с трудовыми обязанностями главного специалиста отдела по кадровому обеспечению. Из определения суда, которым увольнение работницы было признано незаконным, следует, что основанием для удовлетворения ее иска послужила совокупность допущенных работодателем нарушений, в том числе несоразмерность взыскания тяжести вменяемого проступка.
Приказ об увольнении был подписан руководителем компании, а не главным специалистом отдела по кадровому обеспечению. В этой связи необходимо принимать во внимание, что допущенное нарушение трудовых обязанностей, на которое ссылается компания, не могло причинить ей ущерб в виде выплаты среднего заработка за время вынужденного прогула работницы, если бы приказ о ее увольнении не был подписан руководителем компании, который, в свою очередь, в силу занимаемой должности обязан контролировать действия подчиненных ему работников и правильно применять нормы трудового законодательства.
Суды также не согласились с требованием о взыскании ущерба в связи с выплатой заработной платы сотруднику, принятому на место уволенной работницы, поскольку выплата заработной платы является обязанностью работодателя.