По общему правилу нет. Суды, как правило, отказывают в удовлетворении таких заявлений.
Так, например, в одном деле кредитор подал заявление о банкротстве компании с ограниченной ответственностью, которая являлась резидентом Королевства Норвегия. Но на территории России работало представительство этой компании. Запись о нем содержалась в государственном реестре аккредитованных филиалов, представительств иностранных юридических лиц.
Суд первой инстанции отказал в принятии к производству заявления о признании несостоятельным (банкротом). Он указал, что доводы со ссылкой на судебную практику относительно того, что действие Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее — Закон о банкротстве) может распространяться на все юридические лица, в том числе иностранные, основаны на неверном толковании норм права. Представительство в России не является самостоятельным юридическим лицом и к нему не могут быть применены нормы Закона о банкротстве. В итоге суд решил, что ликвидация юридического лица, в том числе и принудительная, осуществляется в соответствии с законодательством страны, где такое лицо было зарегистрировано. Апелляционная инстанция поддержала этот подход (постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 11.02.2020 по делу № А40-325345/19).
Но недавно Арбитражный суд Челябинской области признал банкротом иностранную компанию. В вышестоящих инстанциях дело еще не было рассмотрено, поэтому нельзя сделать однозначный вывод о том, что существуют ситуации, при которых возможно банкротство иностранных компаний (решение Арбитражного суда Челябинской области от 22.04.2022 по делу № А76-31539/2021).
Так, 30.08.2021 кредитор подал заявление о признании должника банкротом. Речь шла о компании с ограниченной ответственностью (зарегистрирована в Невисе). Единственным владельцем доли и главным управляющим компании являлся гражданин РФ. Основным видом деятельности компании было ведение юридического бизнеса. В связи с открытием счета в банке РФ компания была поставлена на учет в налоговом органе, ей присвоили ИНН. Однако в 2019 г. в торговый реестр компаний острова Невис в отношении компании была внесена запись о прекращении деятельности и ее исключении из реестра в связи с неуплатой ежегодных взносов.
В заявлении о признании компании банкротом кредитор ссылался на вступившие в законную силу определения суда, которыми с должника были взысканы денежные средства в счет возмещения судебных расходов по иным делам о банкротстве.
Представитель должника и единственного участника в суде возражал, ссылаясь на то, что деятельность компании прекратилась в январе 2019 г. Она была исключена из торгового реестра, на территории России ее сняли с налогового учета в декабре 2021 г. Кроме того, заявитель дополнительно указывал на введение моратория с 01.04.2022 на возбуждение дел о банкротстве по заявлениям, подаваемым кредиторами.
Суд первой инстанции признал компанию банкротом и открыл в отношении нее конкурсное производство.
В соответствии с ч. 1 ст. 223 АПК РФ дела о банкротстве рассматриваются арбитражным судом по правилам АПК РФ с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы несостоятельности (банкротства). Правовое положение физических и юридических лиц в отношениях, регулируемых нормами международного частного права, определяется в соответствии с их личным законом. Если нормами международных договоров не установлено иное, в РФ личный закон физического лица определяется с помощью коллизионных норм ст. 1195 ГК РФ, личный закон юридического лица — с помощью ст. 1202 ГК РФ.
Личным законом регулируются, в частности, установление способности юридического лица отвечать по своим обязательствам, вопросы ответственности учредителей (участников) юридического лица по таким обязательствам, а также вопросы создания, реорганизации и ликвидации юридического лица, в том числе вопросы правопреемства.
Из заявления и объяснений кредитора следовало, что должник осуществлял в России коллекторскую деятельность, являлся участником ряда дел о банкротстве в качестве кредитора, в связи с чем и возникла задолженность перед кредитором. У него был расчетный счет в российском банке, а единственный участник и руководитель организации являлся гражданином РФ. Кредитор также указывал на то, что единственно возможным активом должника может являться дебиторская задолженность, взыскиваемая с российских дебиторов. Таким образом, должник имел перед кредитором неисполненные денежные обязательства, размер и характер которых применительно к российскому юридическому лицу образовывал бы юридический состав, минимально необходимый для применения института банкротства.
Суд указал, что из положений АПК РФ и ст. 1 Закона о банкротстве не следует наличие у российского суда компетенции по ведению производства по делам о банкротстве иностранной компании как юридического лица, то есть по запуску реабилитационных или ликвидационных механизмов банкротства хозяйствующего субъекта, подчиненного иностранному личному закону.
В то же время отказ кредитору в применении предусмотренных российским Законом о банкротстве механизмов, направленных на максимально полное и соразмерное требование кредиторов в отношении находящейся на территории РФ имущественной массы иностранного юридического лица, ограничивал бы право кредитора на получение эффективной судебной защиты со стороны российского суда.
Суд применил по аналогии общие нормы, устанавливающие условия введения процедур банкротства в отношении российских юридических лиц, и применил к имущественной массе должника процедуру конкурсного производства. По его мнению, это позволит обеспечить стечение кредиторов, значительная часть которых, вероятно, находится под российской юрисдикцией, произвести идентификацию активов и удовлетворение за их счет требований кредиторов.
По поводу того, что иностранная компания уже ликвидирована по месту своей регистрации, суд указал, что не усматривает оснований для вывода о том, что такая ликвидация может считаться состоявшейся. Личным законом компании является законодательство Федерации Сент-Китс и Невис. Согласно ст. 73 Закона о компаниях острова Невис неуплата юридическим лицом ежегодного взноса за продление регистрации влечет прекращение деятельности компании и ее исключение из реестра компаний. Вместе с тем компания, пребывающая в статусе прекращения деятельности, продолжает существовать в течение трех лет с целью обеспечения возможности предъявления исков либо обеспечения защиты в судебных разбирательствах, урегулирования незавершенных вопросов и завершения деятельности, распоряжения имуществом и распределением активов, исполнения обязательств (ст. 76, 77 Закона о компаниях острова Невис).
Оснований для применения положений о моратории на банкротство также не было, поскольку дело о банкротстве было возбуждено до 01.04.2022, то есть до введения моратория.