Экономика и жизнь №49 (9665) Корпоративные стратегии | №49 (9665) от 16 декабря 2016

В течение многих лет вопрос арбитрабельности корпоративных споров порождал жаркие дискуссии внутри юридического сообщества: в отсутствие явного законодательного запрета судебной практикой искусственно возводились барьеры для третейского рассмотрения корпоративных споров, что давало поводы для споров обеим сторонам баррикад. Между тем сложившаяся правовая неопределенность не могла не сказаться на бизнесе, который предпочитал (а скорее — был вынужден) «выносить сор из избы» и отдавать корпоративные споры в иностранный арбитраж. Такая неудовлетворительная ситуация не могла продолжаться долго, и в настоящее время приняты поправки в законодательство, прямо разрешающие рассмотрение корпоративных споров третейскими судами. Как это было и как это будет — в материале «ЭЖ».

Какие общества наиболее подвержены корпоративным конфликтам? Каким образом участники хозяйственных обществ могут преодолеть дедлок? В каких случаях суды удовлетворяют требования об исключении участников из обществ? Каким образом корпоративные соглашения могут обезопасить участников от дедлоков и чем опасны shotgun provisions — об этом и многом другом корреспондент «ЭЖ» побеседовал с профессором кафедры гражданского права МГУ им. М.В. Ломоносова, д.ю.н. Наталией Владимировной Козловой.

При покупке долей в уставном капитале компании у физического лица новые участники корпорации редко задумываются, состоит ли в браке продавец и составляет ли приобретаемая доля общее имущество. В то же время положительный ответ на данный вопрос может повлечь за собой признание сделки недействительной как совершенной без согласия супруга продавца, что в судебной практике встречается не так уж редко. Однако такие решения суды вправе выносить только на основании обращения второго супруга и при наличии определенных условий.

Еще совсем недавно вопрос о том, как заставить должника исполнить судебное решение, во многом оставался без ответа, особенно если речь шла не о денежной компенсации, а о совершении каких-либо действий или, наоборот, о запрете на их совершение. Впервые астрент (судебная неустойка, штраф за неисполнение судебного решения) появился в постановлении Пленума ВАС РФ от 04.04.2014 № 22 «О некоторых вопросах присуждения взыскателю денежных средств за неисполнение судебного акта». Затем он получил свое закрепление в ст. 308.3 ГК РФ. Однако понять, насколько эффективным может быть этот инструмент в борьбе с неисполнением судебных решений, можно лишь с развитием судебной практики. О том, как астрент помог акционерам заставить банк предоставить им необходимые информацию и документы, — в материале «ЭЖ».